Алексей Нужа - Врата духа

Инлиэрия отвела взгляд от стен дома Разделенных и повернулась к своим людям. Эстерия и Вардарон застыли в седлах своих мускулистых гормов, а скрывающие их лица шлемы с глухими забралами в форме лиц с прорезями для глаз, придавали им вид непоколебимых статуй.

– Почему именно здесь? – вслух спросила Инлиэрия, впрочем, ни к кому конкретно не обращаясь. Вардарон ответил, решив, что вопрос был задан им.

– Не знаю. Этот квартал обычно спокоен. Нападений здесь не было довольно давно, а уж тем более никто не смел лишать кого-либо Великого Цикла. Многие стараются избегать дома Разделенных. Возможно, это был один из его подопечных, хотя служители заявляют о том, что такого произойти не могло.

Инлиэрия и сама это знала. Ведь именно она допрашивала служителей дома Разделенных, а также лично персее Тавариона, хотя тот и не сказал ничего определенного. Несмотря на свои способности в медицине Таварион был довольно неприятным эурлин. Салинария, его эйтере, была много проще, хотя и ее нельзя было назвать приятной личностью, скорее чуть более умной и умеющей держать свои мысли при себе. Привилегия членов Совета шестерых в течение Великого Цикла не сменять свое эйтере вызывало у большинства эурлин зависть и пересуды, но Инлиэрия к таковым не относилась. Она с нетерпением ждала, когда придет черед Андариона, а она в течение одного малого Цикла сможет передохнуть. Хотя обе части эйтери имели одно тело, разум их, кто бы что ни говорил, отличался. Пусть и принято было считать, что обе эйтери эурлин одно целое, и отличие состояло лишь в этих нелепых различиях в паху и именах, это было не так. Инлиэрия могла судить об этом по себе. Сейчас был ее малый Цикл, и она лишь слышала голос Андариона в своей голове, но тем не менее решения принимала она, и эддери знала, что во многом Андарион поступал по-другому. Одно то, что он не боялся дома Разделенных говорило об различиях в их взглядах. И в то же время они были одним целым. Инлиэрия вздохнула. Скоро Андарион будет принимать решения, а она Инлиэрия отдыхать где-то в глубине его разума. Если, конечно, их мир к этому времени полностью не рухнет в бездну. Все вокруг рассыпалось, но Агадарон, именуемый по-иному Белым городом, еще боролся, стараясь избежать бремени смерти нависшее над их обреченным миром.

– Почему именно здесь? – вновь в задумчивости произнесла она.

– Наверняка это воины Сальвариона.

Эстерия даже не пошевелилась, говоря это. Она смотрела прямо перед собой, а бледно-голубые глаза блестели в прорезях забрала в форме лица. Гормы, послушные и тихие, терпеливо ожидали застывших в размышлениях наездников.

– Возможно, – рассеяно ответила Инлиэрия. – Никто ничего не видел. Ни одного свидетеля. Великие Циклы двух стражей прервали прямо посреди белого дня, и никого в этот момент не оказалось рядом. Остается надеется на то, что вассеси Немередия сумеет хоть что-то выяснить во время обряда дознания оболочек. Я намерена попросить ее дозволения присутствовать при обряде.

– Она не позволит, – в голосе Вардарона звучала твердая уверенность. – Никому не позволено присутствовать при обряде кроме вассеси и высокопоставленных служителей храма.

– Я знаю, – холодно оборвала его эддери, – но времена поменялись. Мы находимся на грани гибели и незначительное нарушение одной из многочисленных традиций не принесет большого вреда.

– Объясните это Немеридии, эддери. Говорят, она упряма как необъезженный горм и слишком трепетно относится ко всему, что касается традиций и их соблюдения.

Эстерия наконец пошевелилась, а ее лицо в шлеме повернулась к Инлиэрии. Эддери не посчитала нужным отвечать ей. Она должна была присутствовать при дознании и обязана уговорить вассеси допустить ее под священные своды одного из запретных залов храма Забвения и Возрождения.

– Нужно еще раз допросить Тарделию о произошедшем и мне все еще хотелось бы поговорить с одним из Разделенных.

При этих словах Инлиэрия невольно поморщилась. Нет, не от отвращения, а от липкого страха, холодком пробежавшего меж ее лопаток вниз по позвоночнику. Где-то внутри нее усмехнулся Андарион. О, как она хотела, чтобы сейчас был его малый Цикл. Инлиэрия вздохнула. Все равно Таварион запретил ей разговаривать с Разделенными, заявив, что они ничего не знают. Тарделия, одна из его служителей, которая являлась главой дома Разделенных, никогда не решиться ослушаться приказов персее. Несмотря на свое положение в Агадароне Инлиэрия чувствовала, что у нее связаны руки. Каждый член Совета шестерых действовал по отдельности, играя в свои только им понятные игры, и эта политическая возня доставляла Инлиэрии немало неудобств. Если бы только в Совете состояла она, а не Сальварион. А сейчас ей несмотря на то, что она командовала городской стражей и полностью отвечала за безопасность на улицах Агадарона, приходилось бороться с упрямством, гордыней и самодовольством членов Совета. Кто-то из них, такие как Таварион, просто откровенно не хотели ей помогать, кто-то как Немеридия, прятались за сводами обычаев и правил, а кто-то как Сальварион источали лесть и пытались обмануть ее, делая вид, что полностью открыты и готовы к сотрудничеству. Лишь Арториас был всегда откровенен с Инлиэрией, но паттенас был странен и с головой ушел в свои изыскания. К тому же он доживал свой двенадцатый малый Цикл и скоро должен был войти в Купель Забвения, где ему предстояло закончить Великий Цикл, чтобы затем дать начало новому. Именно Арториас открыл портал в новый мир, туда, где как полагал Совет шестерых, эурлин могли найти себе новый дом, и именно паттенас выдвинул кандидатуру Инлиэрии на то, чтобы она отправилась с разведкой по ту сторону портала, но Совет отверг это предложение. Насколько эддери знала, лишь вассеси Немеридия выступила на стороне Арториаса, все остальные же приняли сторону серсиса Элькуарона. Да, хотя и считалось что все члены Совета шестерых были равны в своих правах, Инлиэрии было хорошо известно, что именно Элькуарон являлся его негласным лидером и к словам серсиса прислушивалась большая часть Совета шестерых. Эддери догадывалась что, то было неспроста. Элькуарон был необычайно хитер, коварен и расчетлив и наверняка знал что-то такое о части из членов Совета, что заставляла тех подчиняться ему. Хотя не один из них никогда бы не признал того факта, что серсис имеет над ними такую власть. Эйтери Элькуарона Эллария была полной его противоположностью, что лишний раз доказывало мнение Инлиэрии о том, что обе эйтери эурлин имели столь же различий, сколь и схожих черт.