Анастасия Ермакова - Следуй за белой совой. Слушай своё сердце

Дава говорит, что найти себя мне мешают три врага. Он покажет мне моих врагов, если я не боюсь узнать их имена.

Я соглашаюсь, и помощник приносит мне чашу с каким-то дурманящим напитком. Жидкость обжигает губы, скатывается по пищеводу огненным змеем, рождая в животе растущее вместе со мной пламя.

Я становлюсь все больше, уже не чувствую границ своего тела, поднимаюсь под своды обители Дава. Потолок рушится, осыпаются стены, словно пыльца с распустившихся цветов.

Тает оставшийся далеко внизу ашрам, Гималаи белым пятном уносятся куда-то в сторону.

И вдруг все пропадает.

Я слышу голос, который говорит мне: «Твой первый враг – твое прошлое».

Мне 12 лет. Я стою перед закрытой дверью больничной палаты, пытаясь заглянуть через стекло внутрь.

Выходит отец. Его лицо искажено отчаянием. Я знаю, что он скажет мне.

Я знаю, что возненавижу его. Зачем ему все его деньги, связи, счета, если они не вернут мне мать?

С этого момента я больше не возьму у него ни копейки. Я добьюсь всего сам.

Я проклинаю его богатство и отрекаюсь от него. Я стану свободным.

Мой друг Томаш – вот кто по-настоящему свободен. Свободен, потому что у него нет богатого отца, у него нет ничьих неоправданных ожиданий, он может быть собой, а не наследником чьей-то известной фамилии.

Голос снова говорит: «Твой второй враг – твое будущее».

Мне 30. Я добился всего сам. У меня свой бизнес. Я богат. Меня любят женщины. Я живу в свое удовольствие. И я ни черта не свободен.

Я смутно вижу женскую фигуру. Длинные каштановые волосы, распахнутые зеленые глаза.

Я улыбаюсь, но в них только печаль.

– Я люблю тебя, разве ты не видишь? – спрашиваю я.

– А разве это можно увидеть? – отвечает она.

– Разве не чувствуешь?

– Я разучилась чувствовать.

– Значит, просто поверь мне.

Она молчит. Она слишком привыкла не верить людям.

Больше я ничего не вижу. Я стою у огромного зеркала, у которого нет начала и конца, и гляжу в него.

Я чувствую свое тело – руки, кожу, дыхание. Но отражения нет.

Что я должен понять?

Что я должен понять?

Я кричу, но не слышу своего голоса.

«Приходи через неделю», – говорит Дава. Покажу тебе последнего врага.

Альбер в задумчивости брел из ашрама к домику, в котором они с Нэшей остановились в Ладакхе. Он решил не возвращаться сразу, а побыть наедине со своими мыслями.

Голова после выпитого напитка была тяжелой. Альбера преследовало чувство досады и раздражения. «Какой-то шарлатан этот Дава! – неслось в голове. – Лучше б уж закрутил роман с Нэшей, чем как осел перся бы к этому никчёмному мудрецу».

Нэша лежала на своей кровати в наушниках, подпевая исполнителю совершенно фальшивым голосом.

– Че слушаешь?

– Нэнси Синатра, знаешь? – не оборачиваясь отозвалась девушка.

– Ого, любишь американские 60-е?

– Ага. Как сходил?

– Никак, – помедлив, ответил Адьбэр. – Дава ничего путного не сказал.

– А ты спросил что-то путное? – Нэша, наконец, повернулась к Альберу и вынула из уха один наушник. – Что ты хотел услышать?

– Не знаю. Я уже сам не знаю, Нэша… Я думал, что во мне что-то сломалось после гибели Томаша… Но оказалось, что это произошло гораздо раньше. Я не готов заглядывать так глубоко.

– Так чего ты хочешь тогда? – с некоторым раздражением отозвалась девушка.

Альбер сел рядом с ней на кровать. Вытащил у Нэши второй наушник. Помолчали.

– А ты как сходила в храм Тары? – наконец проговорил Альбер и улыбнулся, глядя в живые черные глаза индианки.

– Никак, – улыбнулась в ответ Нэша. – Тара отругала меня.

– За что?

– Вот за это, – ответила Нэша и вдруг, обхватив голову Альбера ладонями, прижалась губами к его губам.

IV

Озеро огромным плоским блином растекается по долине. Затерявшаяся на берегу, среди выжженных солнцем предгорий, деревушка еще спит.

Ничто не тревожит спокойствия и безмолвия рассвета.

Можно повернуть голову и смотреть на снежные вершины Чантана, которые питают озеро своими лазурными водами.

По бесплодным высохшим склонам где-то вдалеке несутся стада архаров, поднятые с ночевки рысью.

На черном песке наши следы. Скоро они разойдутся в разные стороны.

Но пока… Пока мы здесь, на берегу самого высокогорного озера в мире, слушаем ветер.

Ничего нет. Только этот свободный, бесконечный ветер.