Сергей Изуграфов - Артеми, сестра Афины. Детективная серия «Смерть на Кикладах»

– Жуть какая, – поежившись, произнесла Софья. – Кто это мог сделать?!

Старший инспектор удивленно посмотрел на Софью, потом перевел взгляд на резко помрачневшего Смолева, увидел, что тот все понял, и не стал отвечать управляющей.

– Это стреляла Артеми? – полуутвердительно спросил Смолев, уже заранее зная ответ.

Художник-иллюстратор Алина Светлакова

– Да, – подтвердил старший инспектор. – Артеми Иоанниду уже дала письменные показания. – Он развел руками. – Но я ничего не могу понять из ее показаний! Она лишь написала, что встретилась с пострадавшим в баре «Эль Капитано», подсыпала ему снотворное в бокал с ракомело, села с ним в его машину, дождалась, пока он заснет, и потом увезла его в тот сарай в деревне, переоборудованный под лучный тир. Там она усадила мужчину на табурет, примотала к столбу клейкой лентой так, что он не мог и пошевелиться. Затем облила холодной водой, чтобы привести в чувство, дождалась, пока он очнется, а затем уже в течение полутора часов произвела по нему семь выстрелов из арбалета. Вернее сказать, шесть выстрелов она сделала по плодам граната, которые ставила ему на голову, а седьмым – застрелила. После чего сразу же вызвала полицию и сдалась.

– Личность пострадавшего установлена?

– Нет. Документов у него при себе не оказалось. Мобильный телефон мы тоже не нашли. Задержанная молчит.

– Странно, – задумчиво произнес Смолев. – Ни документов, ни мобильного телефона? Как такое может быть? А машина? Вы сказали, что они сели в «его машину». Прокат?

– Совершенно верно, – кивнул старший инспектор. – Прокат. Уже проверили. Пришел, дал пьянчуге Манолису пятьдесят евро за сутки вместо тридцати, тот выдал ключи без всяких документов. Это же остров!

Алекс помолчал, о чем-то размышляя.

– Вы сказали: шесть выстрелов в гранат, лишь седьмой в лоб? Она не могла промахнуться? – через минуту предположил он. – Несчастный случай вы не рассматриваете?

– Не промахнулась, нет, – тяжело вздохнул Антонидис и покачал головой. – В том-то и дело! В своих кратких показаниях, что она дала сержанту на месте преступления, она особо отметила, что полностью отдавала отчет своим поступкам, действовала сознательно и без принуждения. И седьмым выстрелом целилась ему именно в лоб. Несчастный случай исключается. Это явно умышленное убийство. Вернее, еще не убийство… Но, скорее всего, так и будет. Но зачем, почему, какой у нее был мотив, почему именно этот мужчина, – ничего не ясно! Я был вынужден ее арестовать!

Все время пока мужчины беседовали, управляющая переводила удивленный взгляд с одного на другого, вслушиваясь в их разговор и пытаясь разобраться что к чему. Греческий она еще знала не так хорошо, как ее начальник, но, тем не менее, общий смысл ей удалось уловить. Выслушав старшего инспектора и не в силах больше сдерживаться, она решила вмешаться.

– Не верю! Теодорос, что вы такое говорите? – возмутилась Софья. – Артеми? Наша маленькая Артеми? Девочка, полтора метра ростом, которая встает на лестницу, чтобы протереть пыль со шкафа? Привязать взрослого мужчину к столбу? Изображать из себя Вильгельма Телля? Застрелить человека в лоб из арбалета?!

Старший инспектор только открыл рот, собираясь ей ответить, но Ковалевская не дала ему шанса.

– Она не могла! Да она мухи не обидит! Добрее человека на свете нет! – продолжала она с жаром наступать на полицейского – Будто вы ее не знаете?! Всех котят в округе кормит из своей зарплаты, сама почти не ест! Я не помню, чтобы она хоть раз на кого-то голос повысила! Это какая-то ошибка! Наверное, это сделал кто-то другой! И не наверно, а точно! Ищите настоящего убийцу!

Смолев молча взял Софью за руку, призывая ее успокоиться. Та нехотя повиновалась.

– Поверьте, София, – с поклоном ответил Антонидис, мучительно краснея и прижимая руку к груди, словно извиняясь, – со всем моим уважением к вам и к господину Смолеву… Вы знаете, как я благодарен вам за вашу помощь в предыдущих расследованиях! Я был бы рад, если бы все оказалось именно так, как вы говорите. Но факты – вещь упрямая. На арбалете – ее отпечатки пальцев. В том сарае везде ее отпечатки пальцев: на столе, на книгах, на дверных ручках. Ну и письменное признание, разумеется! В итоге, я был вынужден взять ее под стражу. Закон есть закон…

– А сама-то что она говорит? Может быть, ее кто-то заставил? – не сдавалась Ковалевская.