Алексей Резник - #Цифровой_экономики.NET

Первые слова старого вьетнамца, произнесенные им на чистейшем русском языке безо всякого анамского акцента, так и прозвучали:

– Меня зовут Нгуен Ван Чой и я искренне был рад видеть всех вас троих в нашем ресторане! Вам понравилась наша еда?!

– Очень понравилась!!! – не сговариваясь, ответили мы сразу все трое одновременно чудаковатому старику-вьетнамцу (хотя и меня не оставляло ощущение, что он не такой уж и старик, а, если и «старик», то в каком-то ином, более глубоком и широком, и, бесконечно – более уважительном и «эпохальном», что ли смысле этого слова), энергично закивав головами.

– Вы придете еще?!

– Да – обязательно, отец! – ответил за всех Олег и добавил: – И придем не один раз – другой такой необычной еды не отыщешь во всей Москве «днем», как говорится, «с огнем!»!

– Ты когда-то воевал, сынок?! – неожиданно спросил старый вьетнамец у Олега.

– Воевал! – утвердительно и несколько удивленно ответил Олег и сразу спросил вьетнамца: – А, как вы догадались, отец?!

– Потому что я тоже долго воевал, а солдат всегда без труда узнает солдата, как бы тот ни маскировался «гражданской» одеждой! – объяснил «дядюшка Нгуен», с доброжелательным любопытством рассматривая Олега. – Солдатом человек часто становится поневоле – сама жизнь толкает его в «жаркие огненные объятия» войны! Как, например, это случилось со мной!

– А, где вы так хорошо научились говорить по-русски, отец?! – я и сам не знаю, почему спросил вьетнамца об этом, так как еще секунду назад пребывал в полной уверенности, что ни о чем спрашивать его не буду, но прозвучавший вопрос вылетел у меня сам собой и теперь я ждал ответа.

– Восемь лет я воевал бок о бок с советскими военными советниками, и часто бывал в Советском Союзе! – объяснил Нгуен Ван Чой. – Я воевал на стороне «сил добра» – это я знаю точно! Я вижу, что вам сейчас некогда – вы спешите по своим делам. Так что приходите завтра обедать, и я вам расскажу много интересного, а, главное, нужного для вас! Я угощу вас настоящим северо-вьетнамским обедом – обедом по «вьетконговски»! Могу биться об заклад, что вы никогда такого не пробовали!

Нгуен Ван Чой умолк и, попеременно, проницательно взглянув в глаза сначала мне, а затем – Александру Юрьевичу Черкасову, мудрый старик произнес проникновенным тоном:

– Я обладаю уникальным – «абсолютным» слухом, и поэтому, сам того не желая, уловил обрывки вашего разговора, из которого я, скорее всего, верно ухватил его главную суть: вы собираетесь восстановить, кем-то и каким-то образом в недалеком прошлом, цинично попранную Справедливость! Я правильно вас понял?!

– Здесь вы попали в самую «десятку», смею уверить вас, отец! – подтвердил безусловную правильность вывода, сделанного бывшим «вьетконговцем» на основании, всего лишь случайно уловленных его чутким слухом обрывков нашего разговора, Александр Юрьевич, с новым выражением в глазах глядя на удивительного вьетнамца.

– Я, просто, знаю истинную цену «борьбы за правду»! – веско произнес «дядюшка Нгуен». – И, всегда охотно помогаю тем, кто за нее бьется «не на жизнь, а – на смерть»! Так что, если вам вдруг понадобится посторонняя помощь, то не стесняйтесь – обращайтесь! Я всегда вам с удовольствием помогу!

Он улыбнулся нам на прощанье улыбкой человека, знающего цену собственным словам и по очереди крепко пожал нам руки, вежливо и ненавязчиво напомнив, что ждет нас завтра «у себя в кафе» в это же самое время – на «званый» обед, не преминув лишний раз подчеркнуть, что будет очень огорчен, если мы не придем, так как ему надо будет сказать нам нечто чрезвычайно важное и, соответственно, блюда, которые он намерен нам предложить во время этого обеда будут какими-то особенными, наполненными глубокой символической начинкой, приправленной классическим рыбным соусом «ныон мам», приготовленным из «сказочных говорящих рыб, живущих в волшебных озерах старинных народных вьетнамских сказок», и ныне нигде не встречающихся – даже в водах «отца всех рек», великого Меконга!»…

Я передаю слова старого вьетнамца почти в их буквальном звучании, чтобы передать всю необычность атмосферы нашего прощания с новым знакомым, которого всем нам троим одновременно «подкинула» сама наша судьба… Вернее – моя судьба, потому что, как выяснилось немного позднее, Александр Черкасов оказался не настолько изумленным и ошарашенным, как мы с Олегом Б., когда перед нашим обеденным столом появился этот самый Нгуен Ван Чой. Александр Юрьевич смутно, как я понял впоследствии, о чем-то подобном догадывался…