Анна Богатырева - Четыре Рождества

– И так бы никто никогда и не вспомнил о бедной маленькой принцессе, если бы она в один прекрасный день не взяла и не исчезла из дому. Вечером нянюшка уложила принцессу спать, пусть не в главных опочивальнях королевского замка, а где-то в крошечном флигеле, но всё же во дворце, а наутро рядом с её постелью обнаружила только футляр от старинных карманных часов.

– Вот этих самых? Которые сейчас у тебя?

– Может, этих, а может и других, таких же. Не всё ли равно?

– Пап! Это страшная сказка! Зачем ты мне её рассказываешь?

– Что ты, Лизок! Сказка еще только начинается. И уверяю тебя, у неё счастливый конец.

– Куда же девалась принцесса? – недоверчиво спросила Лизочка.

– Просто вышла погулять. А часы взяла с собой, чтобы не опоздать к завтраку.

– Почему тогда о ней вдруг вспомнили, хотя раньше им было все равно?

–Да потому что нянюшка, к несчастью, слишком рано проснулась и подняла шум. Слуги переполошились – от мала до велика – и в считанные минуты весть дошла до самого короля. Ох и перепугался старик.

– Это мне расплата за то, что я пренебрег тобой, доченька! Но не мог я, не мог перебороть себя. Ведь это ты, хоть и невольно, отняла у меня твою маму! А я так мечтал быть счастливым с ней здесь, в этом замке, гулять по дорожкам сада под ручку, в тишине и покое!

Королеву парализовало в ту самую ночь, когда принцесса впервые открыла глаза. Рождение последней дочери стоило ей здоровья и полноценной жизни. Долгие годы она лежала в самой шикарной спальне замка, к ней приезжали лучшие врачи королевства, заморские лекари и даже волшебники. Но ничто не могло поднять её с постели.

– Папа! Мне страшно! Мне так жалко и короля, и королеву, и принцессу эту маленькую, ни в чем не повинную!

– Потерпи, Лизок, – виновато вздохнул папа. – Что-то не клеится у меня сказка. Сейчас…

А принцесса, тем не менее, действительно вышла погулять. Пока весь замок ходил ходуном, пока поднимали стражу, седлали коней, писали и переписывали королевские указы о поисках пропавшей дочери, она преспокойно сидела в лесу на пенёчке и разговаривала с птенчиками, букашками и муравьями. Одинокая принцесса не знала, как общаться с людьми, а с животными ей было куда легче найти общий язык. Птички весело щебетали, букашки бегали по своим делам, а принцессе казалось, что они её так прекрасно понимают.

– Вот и ты, малиновка, лесная пташечка, поёшь так сладко!

– А я не только пою, я и разговаривать умею.

Принцесса опешила. Одно дело – представлять себе разговоры с животными, играя, а другое – и впрямь услышать ответ.

Малиновка, между тем, сделала круг над головой изумлённой принцессы, а потом ловко спикировала прямо на веточку перед её глазами.

– Как тебя зовут, – спросила птичка, как самая обыкновенная девочка. Дети всегда очень легко знакомятся.

– Элизабет. Бетти. Или Лиззи. Кому как больше нравится.

Принцесса никогда не играла с детьми. Единственными её собеседницами были старенькие нянюшки и чопорные фрейлины. Но она читала много книг и из них знала, как себя ведут в приличном обществе воспитанные девочки.

– Бетти! Вот здорово! А я – Зарянка. Можешь называть меня Зорькой, хочешь?

– Зорька… Какое интересное имя. Никогда такого не встречала.

– Меня так прозвали, потому что я пою свои песенки ис-клю-чи-тель-но на зорьке. На утренней и вечерней.

Слово ис-клю-чи-тель-но Зарянка прощебетала по-птичьи. Но в остальном её выговор ничуть не отличался от речи девочек и мальчиков принцессиного возраста. Впрочем, как мы помним, принцесса Элизабет всё равно их никогда не слышала.

– А где ты живёшь, – снова спросила малиновка.

– Во-он в том дворце, – показала принцесса.

– О, надо же! Это в том, где сегодня пропала принцесса?

– Какая принцесса?

– Её высочество принцесса Элизабет… Ой, какое совпадение! Её зовут, как тебя!

– Как меня? Но у нас во дворце нет больше никого с таким именем!

– Как нет? Так выходит, ты и есть принцесса Элизабет? Принце-е-е-сса, принце-е-е-сса, – защебетала птичка.

– Я? Принцесса? А что это значит?

– Эй, тебе лучше знать! Ты ж принцесса, не я. Впрочем, я тоже принцесса, только я не родная дочь нашего короля, а приёмная. Но он меня всё равно любит, как родную! Он вообще всех своих подданных усыновил. Ну, тех, кто согласился, конечно.

– А как зовут вашего короля?

– Орлеан Первый. Во, как.

Тут до принцессы донеслось конское ржание и лай собак. Малиновка полетела поближе к дворцу, чтобы разузнать, что там за шум.