Ксения Перова - Обезглавленное Древо. Книга четвертая. Проклятый свободой

– Что на тебя нашло? Я с места не двинусь, пока не объяснишь.

Айк потер ладонью лоб. Прикусил по старой привычке большой палец, но тут же с отвращением отдернул руку.

– Я… не хочу больше никого убивать.

– Тогда убьют тебя, – ледяным тоном произнес Хорас. Сложил руки на груди и зашипел от боли в ране.

– Я больше не возьму в руки меч, – Айку казалось, что он слышит себя со стороны, и не имеет к этим словам никакого отношения, – никогда. С меня хватит.

«Ты спятил?! – завопил внутренний голос с отчетливой интонацией Крис. – Ненормальный! Посмотри вокруг, в этом мире безоружному нечего делать!»

Хорас покачал головой, словно не веря своим ушам.

– Такие вещи хорошо смотрятся лишь в книжках, парень. Мы лишились лошади.

– Это просто лошадь, – пожал плечами Айк.

Хорас на миг прикрыл глаза, как человек, который пытается остаться спокойным. Глубоко вдохнул, выдохнул и вкрадчиво произнес:

– Хочешь сказать, если на нас снова нападут, ты не будешь защищаться и просто дашь зарезать себя, как подсвинка на Новогодье?

– Я буду защищаться. Но не мечом.

– А чем, позволь осведомиться?

Айк выразительно поднял и сжал в кулаки свои крупные руки. Хорас презрительно фыркнул.

– На кулаках против меча? Парень ты, конечно, здоровый, но, держу пари, в жизни ни разу не дрался. Верно?

Айк заколебался. Хорас попал в самую точку – ему не приходилось ни с кем драться, ни с мечом, ни без него. Ни один человек в здравом уме не прикоснется к Свершителю и не заговорит с ним, если не хочет закончить жизнь в изгнании.

Хорас согнул и разогнул руку, поморщился. Посмотрел на небо, расцвеченное яркими красками восхода, потом на примятую, залитую кровью траву. Насвистел какой-то простенький мотивчик, отбивая ритм по колену пальцами. И наконец произнес, обращаясь то ли к Айку, то ли к самому себе:

– Так дело не пойдет. Мне нужен надежный товарищ, а не смертник, вместе с которым меня прирежут в первой же стычке.

Первая стычка уже состоялась, и Хорас остался жив, но Айк счел за благо не упоминать об этом. Он уже неплохо знал своего спутника и чувствовал, когда не стоит открывать рот.

Хорас еще посвистел, почесал в затылке, погладил подбородок. И, словно решившись на что-то, поднялся.

– Едем.

Айк передал ему повод.

– На побережье?

– Какое там! – буркнул Хорас, поднимаясь в седло. – Нет, поедем в одно место… не очень хорошее, но и не плохое.

Айк не стал уточнять, как это возможно, просто запрыгнул на спину лошади позади него.

День разгорался. Солнце прогнало предрассветную муть, но листья деревьев, поникшие, местами изъеденные, словно впитали в себя цвет утренней зари.

Странно, что увядание может быть так прекрасно, отстраненно подумал Айк. А еще подумал о мертвецах, которых они оставляют валяться возле дороги без погребения, на поживу зверью и мухам. О густой темной крови, медленно впитывающейся в землю. Как трудно ее отмыть, особенно зимой – скребешь и скребешь часами на жгучем морозе…

И, понимая, что сейчас мысли покатятся дальше, в темную, зловещую мглу его прошлой жизни, он усилием воли заставил себя думать о том единственном светлом, что в ней когда-то было. Единственном, на чем не оставило кровавый след его ужасное ремесло.

О Крис. И о Джори.

На следующее утро Сильван первым делом расспросил Дирхеля о том, как живет и торгует Монт. И с большим облегчением узнал, что городок регулярно отправляет обозы с провиантом в Корнил, ближайший крупный город на пути к Мегаполису.

Сильван собирался, как обычно, попроситься охранником в обоз, но Крис его остановила.

– С обозом мы будем тащиться, как раненая корова, – решительно произнесла она, заплетая заново свою причудливую косу, – неделю, а то и две, а до Корнила четыре-пять дней пути. Поглядев на Хэла, сам Темный Лик задумается, прежде чем к нам соваться.

Сильван хотел сказать, что на них может напасть целая разбойничья шайка, а один человек есть один человек, даже очень большой и сильный. Никакого оружия он у Дирхеля не заметил. Но Сильвану было неловко заговаривать об этом в его присутствии, да и злить Крис не хотелось. И он промолчал.

Его удивило, что Дирхель не возразил против этого плана, хотя не мог не осознавать его безрассудность, а молча начал собирать свои нехитрые пожитки.

Крис развила бурную деятельность. Сбегала на рынок и на оставшийся у них пласт закупила провизии в дорогу – сухари, сушеное мясо и картошку, мешочек яблок. Укладывая все это в котомку, Сильван чувствовал сосущую пустоту в груди.