Николай Львов - Трансформация. Книга 2. Забавы Саула

Паша загрузил тележку продуктами и покатил её к кассе. Кассирша в хиджабе узнала его и приветливо улыбнулась. Он улыбнулся в ответ и стал украдкой наблюдать за симпатичной девушкой, затем расплатился и толкнул тележку к выходу. В этот момент окружающий мир обрушился и разнёс в клочья жизнь нормального московского парня Паши.

Два вооружённых дубинками сотрудников службы безопасности магазина взяли его под руки и, прежде чем он как-либо отреагировал, быстро увели в кабинет менеджера. За столом сидел офицер полиции.

– Господин Лялин, вы арестованы за многократное хищение продуктов в магазине «Карфур». Все факты воровства засняты на кинопленку. А теперь доставайте украденное сегодня.

Вначале Паше подумал, что это дурной сон, что через мгновение он вновь, счастливый и всеми уважаемый, направится к своему «Фольксвагену» и, насвистывая любимую мелодию, поедет к жене и детишкам, обрадует их покупками, а потом они все вместе поедут купаться в бассейн. Но секунда шла за секундой, а он не просыпался.

Между тем его грубо обыскали, вытащили кусок дорогой ветчины из барсетки и мясную нарезку, которую он спрятал под рубахой. Полицейский торжествовал:

– Что, господин Лялин, колбасу воруете? Вы подонок и мерзавец! Вы приехали в нашу страну, чтобы воровать! Конечно, в вашей стране воровать сложнее, у вас там всё по талонам! Вы настоящий коммунист. Ничего, после десяти лет тюремного заключения вы станете честным человеком и будите уважать капитализм.

Паша почти нечего не слышал. Стыд и ужас парализовали его мозг. Он хотел умереть, он жаждал смерти, он молил Бога о смерти, но его молитвы остались без ответа. Возможно, Бог и попробовал организовать для Паши инсульт или инфаркт, но молодые, здоровые сосуды и сердце не хотели слушать Создателя. Потеряв надежду умереть, Паша вспомнил, что он дипломат и пользуется дипломатической неприкосновенностью. Он собрался с силами и попытался это объяснить полицейским.

Услышав о дипломатической неприкосновенности, полицейские буквально взбесились. Пашу бросили на землю и стали избивать ногами. Потом ему надели наручники, вывели из магазина через служебный вход и толкнули в полицейскую машину.

Саид находился в пограничном состоянии, когда услышал пароль, произнесенный с иностранным акцентом. Он, сделав над собой усилие, сел и посмотрел на человека, которого, ничуть не сомневаясь, принял за агента-связника. Сквозь опиумный туман он увидел мужчину, похожего на голливудского актера египетского происхождения Омара Шарифа. На первый взгляд, мужчину можно было принять за египтянина, но мимика и выражение глаз выдавали в нём европейца. Это не смутило Саида. Он верил, что Моссад может пойти на нестандартную схему связи. С европейцем нужно разговаривать по-английски, это Саид усвоил с детства.

– Шалом, уважаемый. Только не говорите на иврите, умоляю, здесь полно полицейской агентуры! Как вы меня разыскали? Теперь Натан узнает, что я курю опиум! Передайте ему, что я обязательно брошу! И пусть маме не рассказывает! Вы бывали в Хайфе? Там живёт наша мама. Я так хочу её увидеть!..

Слезы потекли по лицу Саида. Ему было жалко маму, себя, Натана и своих детей.

Юровскому стало весело. Неожиданно он встретил подпольного еврея, который к тому же признал его за своего. Но почему? Только потому, что он поздоровался на иврите? Сомнительно. Неужели этого еврея зовут Яков Семёнович? Нет, это невозможно. Он бы тогда ответил на русском. Значит, его зовут Яков. Юровский решил проверить догадку:

– Дорогой Яков, если хотите, я могу зайти к вашей маме или передать ей что-либо от вас.

Наркоман злобно зашипел и забормотал:

– Не называйте меня по имени! И не нужно никуда заходить. Мы должны соблюдать конспирацию. Кстати, у меня с собой ничего нет. Я же не знал, что вы придёте сюда! Но я всё, о чём меня просил Натан, сделал. Всё на пленке. Будем встречаться или через тайник? Надеюсь, вы…

По мере того как он говорил, речь его становилась всё менее связной. Наркоман затянулся последний раз и погрузился в глубокую нирвану.

Юровский попытался его разбудить, но только привлёк внимание окружающих. Таинственный Яков был слишком далеко.

В этот момент Юровскому принесли раскуренный кальян. Он из вежливости затянулся и спросил кальянщика, показывая на Якова:

– Скажите, как зовут моего друга?

– Ты не из полиции? Зачем тебе его имя?

Юровский протянул кальянщику двадцать долларов. Тот хмыкнул и назвал имя: