Татьяна Максакова - Инсайдер

В комнату ворвался ветер, забили первые капли дождя, который сразу превратился в сильнейший ливень. С минуту Лада так и стояла ошарашенная с ноутом под мышкой. Потом осознание стало приходить к ней, в нос ударил запах крови. Она пулей вылетела из комнаты, еле успев добежать до ванной. Ей было дурно, тошнотворные образы окутывали мозг, вызывая новые толчки изнутри. Несколько минут она не могла отойти от унитаза: казалось, на секунду становится легче, но еще через мгновение все начиналось сначала. Когда все закончилось, девушка все же смогла умыть лицо и руки и решила выглянуть из ванной, будто боясь, что лежащий человек вдруг нападет на нее. Мысли путались и роились в ее голове, она судорожно думала, что предпринять, и запаниковала.

Спустя время, собрав кое-как волю в кулак, Лада решительно вышла посмотреть, хоть и было чертовски страшно. Казалось, так жутко ей не было ни разу в жизни. Девушка сразу вспомнила «странный сон» этой ночью, после которого она так долго спала и ничего не слышала. Спала, как убитая. Воспоминания были точны, все до самых мельчайших подробностей. Лада сходила за очками, быстро надела их, включила свет и начала рассматривать тело.

Труп на ее светлом ковре из «Икеа» распростерся ровно посередине. Это был мужчина.

– Твою мать. Вчера же только ковер оттирала, – вырвалось у Лады. В ней проснулась домохозяйка, которая накануне, не щадя своих рук, приводила в порядок высокий светлый ворс ковра в первоначальный вид. Через пару секунд она поняла, что лужа крови на ковре не главное, а главное то, что лежало на нем. Она рассматривала объект, отмечая про себя: «Среднего возраста, одет обычно, внешности неприметной», – так можно было описать труп лежащего мужчины. Она, конечно, подумала о звонке в скорую и полицию, но какое-то смутное чувство внутри заставило положить телефон на место, а точнее, увиденное. Из шеи убитого торчала ее деревянная палочка для волос. Рана была не большой, но кровавой. «Тут как профессионал поработал», – пронеслось в голове у Лады. И ее окутал новый страх: полиция, допросы, тюрьма. Ей нельзя было в тюрьму, она в детстве за себя постоять не умела, а в тюрьме ее и подавно съедят. Вопросы наперебой звучали в голове: «Поверят ли полицейские этой истории? Что делает этот человек в моей квартире? Дверь была закрыта ключом? На палочке для волос мои отпечатки?» Проверить, чьи отпечатки пальцев на аксессуаре, можно только одним способом – позвонив 02.

Ветер за окном хлестал по деревьям, а Лада стояла в оцепенении, не зная, как поступить. Она размышляла, кому звонить в таком случае и можно ли по телефону все рассказать Машке.

– Алло, Маш? – нервно спросила Лада в трубку.

– Да, дорогая, у тебя все в порядке? – лениво откликнулась Маня.

– Нет! Да. Ничего, уже нашла, – и положила трубку.

«Чем мне Машка поможет? Она скорее в обморок упадет. Нет, рассказывать никому нельзя», – здравый смысл начал возвращаться к девушке. Она решила еще раз оценить сложившуюся ситуацию и поняла, что действовать нужно срочно. Первым делом Лада подошла и закрыла окно, на улице все еще был страшный ливень с раскатами грома и яркими молниями. Затем обошла тело и стала тщательнее рассматривать убитого.

«Вдруг будут документы. Или записка. Залезть в окна он не мог – стоят решетки, только если открыл отмычкой дверь и покончил жизнь самоубийством». Записки не оказалось, но она нашла нечто интересное. Кольцо, как из «сна», с рубиновым камнем в виде пирамиды и тоже на указательном пальце правой руки убитого. Во внутреннем кармане пиджака обнаружила пузырек с жидкостью с притертой стеклянной крышкой. Похожий флакончик духов начала двадцатого века Лада видела у бабушки, только с отколотым шариком на крышечке, из-за чего бутылечек был закрыт навеки.

Борясь с брезгливостью, она продолжила обыск карманов убитого и обнаружила фотографию. Глядя на фото, Лада испытала истинный шок: на нем были запечатлены два разговаривающих человека – убитый и она сама, причем даже на ее кухне! Лада сидела на табуретке, почти в проеме двери, а убитый сидел на стуле возле окна, вполоборота к столу. На нем был черный свитер, допотопная тоже черная шляпа, поза – будто делал «селфи», не отвлекаясь от разговора. «Наглость какая! Я-то там откуда? И откуда он взялся на кухне, я его впервые вижу!» У девушки складывалось впечатление, что она попалась в ловушку. Ее охватила злость, даже ярость, она пнула лежащее тело со всей силы, больно ударив большой палец на ноге, взвыла и плача сползла по стене.