Екатерина Максакова - Моя Фарния

Слова, связанные в предложения, эмоции в этой книге и повествование об увиденном случились благодаря моему городу,

моей второй родине – Риму.

Благодарю Валерию за то, что она поделилась фантазиями своей дочки Адзурры, именно эта история легла в основу первого рассказа.

Спасибо Анне Принц за энергию веры.

Благодарность Елизавете Абруццезе за присутствие в моей жизни.

Когда многое и важное хочешь высказать, то не знаешь откуда начинать: с начала, конца, а может, и середины… Так и я сидела с широко распахнутыми глазами и мыслями, упираясь кончиком ручки в тетрадь в клетку, а идеи никак не съезжали на бумагу. Было это на скамеечке в любимом парке, среди развалин Аппиевой дороги, да-да, той самой, про которую говорят, что все дороги ведут в Рим. Теребила ручку, она, кстати, была подарена папой еще в школьные годы, и писать ей одно удовольствие, она мягкая, и не надо прикладывать усилия… Высказывалась она всегда сама легко и непринужденно. Начало… Очнись…

И тут по свежескошенной ароматной травке с вкраплениями белой кашки ко мне подбегают две дружелюбные собачки средних размеров, а за ними вприпрыжку хозяин с извинениями, что они не на поводке. Одна лоснилась так, как будто ее собирали с утра на выставку, а другая была нежного персикового цвета. Впрочем, в Италии собаки счастливее всех, обласканные, ухоженные, одаренные вниманием и любовью всей семьи. Они стояли рядом с моими ногами, одинаково склонив головы, и не двигались. Хозяин сказал: пока я их не поглажу, они не уйдут. Что ж, я себе никогда не отказываю в желании потискать животных – конечно же, с их негласного разрешения, которое понятно по их поведению. И дети мои тоже, кстати, знают, к каким собакам можно подходить, а каких лучше не трогать. Обеспокоенный хозяин рассказал, что подобрал их, точнее, достал из мусорных бачков и дал имена по названию улицы, где это случилось. Дело в том, что название состояло из двух слов, так что имен хватило на обоих найденышей: Санта и Приска.

Тут я поднимаю голову и читаю название улицы, вдоль которой был разбит парк. В Вечном городе таблички с названиями выбивают на мраморных щитах одинаковым шрифтом с засечками, который называется антиква. Улица называется «Кампо Фарниа» – что в переводе значит «дубовая аллея», а на самом деле такое название носит небольшая местность в южном регионе Калабрия. Так пусть мои рассказы будут звучать как «Моя Фарниа», это слово я с особой нежностью размещу в моем мире, потому что оно начинается на «ф», букву очень важную в моей жизни, и кончается созвучно с именем моей дочери. Ну вот и нашлось мое начало.

Никогда не могла предположить, что, спускаясь в метро, буду напитываться от людей информацией и чувствовать себя частью чего-то огромного и важного. Оказывается, это для меня не менее важно, чем, например, признание других людей. Это значит, что я есть, я здесь, я занимаю вот это место и оно моё. Я люблю «читать» людей всех возрастов. Обычно, когда я возвращаюсь на метро домой, поезд наполнен студентами лицеев. Это веселая, шумная, черно-серо-белая масса, они выбирают простую и удобную одежду, и входным атрибутом у них служат, как правило, белые кроссовки – Nike или Adidas – или черные армейские сапоги Dr. Martens и бесформенные рюкзаки Eastpak на длинных лямках.

И когда после очередного локдауна у меня наконец-то появилась причина спуститься в метро, для меня это был праздник вселенского масштаба: сердце уверенно колотилось, я была необычайно возбуждена, и это только потому, что нахожусь среди людей. И вот второй локдаун. После того как я выходила из дома только за продуктами, я решилась спуститься в метро. Это всего каких-то двадцать ступенек вниз, никак в моем лютом Санкт-Петербурге, где на эскалаторе спускаешься около минуты, которая кажется вечностью. Я вижу людей, я понимаю, что люблю их, что они мне нужны, чувствую скорость города, считываю настроение пассажиров, заглядываю в чужие глаза, рассматриваю руки, интересуюсь обувью.

В римском метро нет раздельных вагонов, поезд – это один сплошной длинный изгибающийся тоннель: освещение холодное, оранжевые пластиковые сиденья, блестящие поручни и сдержанное количество рекламы. И вдруг чей-то голос в начале состава начал петь в микрофон, звук так смело и беспрепятственно распространялся, давая четко понять, что в метро безопасно, спокойно и даже, поверьте, уютно.