Юрий Сашенко - Любомир

– Ой, простите, пожалуйста, я действительно должна убегать, сейчас сделаю. Вам помочь? – девушка уже сняла халат и подхватила сумочку.

– Вали уже, – Люр хотел прорычать, но промолчал.

Солнечные очки, улица. Люр не заметил, как пролетел тот отведенный час, пока он объяснял маме, что у него все хорошо. На Светку совсем не оставалось времени. Он выключил звук в телефоне и побежал на автобус. Становилось нехорошо. В метро вошел человек с пунцовым лицом в солнечных очках и с рюкзаком.

– Молодой человек, пройдемте для осмотра. Снимите очки.

– Да не наркоман я, с операции еду, отпустите – режет, – было не смешно и больно, но он посмотрел на ситуацию со стороны. Было смешно.

В вагоне он сразу же сел и опустил голову. Из–под очков проливался натуральный ручей слез. Нос решил поддержать страдающих товарищей соплями, поэтому еще и дышать стало тяжело. Он рыдал и сморкался самые длинные 5 остановок в его жизни, периодически странно улыбаясь.

– Все–таки я смотрюсь фееричным наркоманом, – Люр мечтал о темноте и тишине, а народ смотрел с презрением. Поднявшись на земную поверхность, он почувствовал себя совсем плохо.

– Здравствуйте, Утренняя, 7, за 10 рублей, довезите, пожалуйсты–ы.

– Обдолбался, что ли?

– Нет, я с операции, просто очень режет глаза, – Люр снял очки еще раз.

– Садись.

Мамина подруга встретила у подъезда с улыбкой, но изменилась в лице, когда Люр уже в ванной снял очки и взглянул на нее в зеркало. Она сразу же отправила его спать. Он умылся и засунул голову под подушку. Пришел пес – выразить сочувствие и поскулить, пришли коты – понюхать.

– Я сделал это!

***

Через месяц он смотрел на мир абсолютными "единицами". До этого – кайфовал по вечерам от того, что мозг был чист и ясен, а глаза транслировали некую приукрашенную реальность. Любой источник света имел радужный ореол и размывался узорами калейдоскопа. Свет фар автомобилей, фонарей и светофоров заставил его отказаться от романтических покатушек по вечерам. Зато была книжка–раскраска. И прогулки с рыжим лисенком Светкой.

Он отчаянно рассылал резюме и надеялся на лучшее, но откликов не было.

– Может в Россию попробуй, – повела плечами размякшая после массажа девочка–луковица.

– Да… Но как? Чтобы искать работу в Москве, нужно быть в Москве… А это идея! Спасиб, – он чмокнул луковицу в нос и отправил сообщение товарищу, который давно укатил в Москву и работал "сам себе начальником" в такси.

Спустя несколько часов Джонни ответил, что пару недель надо подождать, пока он приедет. Тогда все и решат…

Голова отъезжала от безделья. Он привык что–то делать, а сейчас делать было особо нечего. Отвезти Светку, забрать Светку. Поесть приготовить. Кота подрессировать. Перестановку мебели сделать, которую он постепенно прикупал, так как Светик жила на пакетах и с раскладным диваном, который ей отдали знакомые. Теперь она пыталась поймать фен–шуй.

Сегодня он снова отвез ее на работу и приехал к родителям. Дома никого не было, Люр положил ключи на комод и сам себе сказал: "Ну здесь–то намного веселее, блин". Часы на комоде мерно отсчитывали секунды очередного дня. Он включил что–то про науку и задремал.

– Алло, – за телефоном пришлось вставать.

– Люр, это Лиза с конюшни, помнишь?

– Да, привет, красавица. С чего вдруг?

– Не могу, вы мне так нравились вдвоем. В общем, она приехала. Мы спрашивали почему без тебя, но она молчит. Не знаю, что у вас, но..

– Я понял, спасибо тебе большое, – Люр положил трубку, сел и чуть было не закурил в комнате.

До Светки он около двух лет встречался с Викой. До нее, пережив весьма болезненный развод, совсем ни с кем не встречался. Люр сразу же сказал Вике, что он "разведенка с прицепом", но она упорно приходила на свидания. Почти месяц Люр водил ее за руку, не пытаясь поцеловать, максимум обнимал. Вскоре она пригласила к себе и познакомила с мамой, котом и сестрой. – А это уже "Да", – обрадовался робкий юноша в Люре. Позже эти же "Да" он глушил всеми известными ему способами по ночам.

Они катались на машине, гуляли по паркам, ездили в гости к ее друзьям. Дважды летали в хорошие отели Египта. А потом поездки стали закольцовываться: "Приехать с работы, забрать ее с работы, заехать за продуктами, к ней".

– Хорошо, мне нравится – тихое счастье, – что–то его ковыряло все равно. Наверное, что из пяти колец в будни, от которых хотелось отдохнуть, на выходных добавились кольца на конюшню, где была ее ненаглядная лошадка. Он не понимал, что его тоже привязывают.