Сарада Бёрд - Снег в ноябре

– Чего гхжешь, Дгхозд!? – прикрикнул на него первый.

– Я не Га-аа-ля, – ответил он, как оказалось, сквозь смех.

– Вот, держите, – я вновь протянула булку первому грузчику.

– Э-э, нет, – отпрянул он, – что упало, то пгхопало! Бегхи себе! Эй, Дгхозд! Умолкни!

Спешно закончив разгрузку, он затолкал напарника в кабину грузовика, сам залез внутрь, и, просигналив мне на прощание, они отчалили. Но через пару метров грузовичок, издав бьющий по ушам визг, дернулся и остановился. Из окна показался хохолок, а затем я услышала:

– Береги себя, краля!

И подергивая головой, Дрозд залаял и скрылся в кабине грузовика.

«Ну и ну», – я проводила взглядом, теперь уже точно отъезжающий грузовик и увозящий двух странных типов. Как только машина скрылась из виду, ко мне подбежала собака: задержалась у моих ног – обнюхала их, затем подошла к тому месту, где недавно стоял грузовик, и повела носом. Я, расчетливая и экономная до мозга костей особа, не привыкшая раскидываться едой, подозвала мохнатую к себе и протянула ей уже успевшую остыть булку. Собака недоверчиво глянула не меня исподлобья, а потом, неловко вильнув хвостом, одним махом сцапала у меня с ладони угощение и отбежала в сторону. Сама же я поспешила в подземный город.

Хвала небесам! Я не страдаю топографическим кретинизмом! В свое время мне было достаточно провести пару дней в подземном городе, чтобы понять, как расположены улицы, ходы и коридоры. Так что я быстро сообразила, куда мне идти, как только, едва сдержав рвотный рефлекс, проскочила канализационный тоннель и очутилась в темном проходе. Отодвинув в сторону завесу, преграждающую мне путь, я прошмыгнула в «Зал памяти», мельком взглянула на фото родителей Дэмиана и выскочила в коридор, где едва не сбила с ног кого-то. Этот кто-то – парень примерно моего возраста, и судя по всему, я застала его врасплох – икнул и в удивлении открыл рот.

– Тшш! – я приложила палец к губам. – Ты меня здесь не видел, окей?

Не закрывая рта, парень кивнул, а я побежала по направлению к тронному залу.

Мои шаги гулким эхом отдались от стен, когда я вошла в пустующий зал. Посреди своеобразного дурбара 1 1 Дурбар (перс.) – аудиенция, зал, царский двор, резиденция монарха. одиноко стоял трон, и лишь знамя тевтонов, по-прежнему висящее на стене позади трона, составляло ему тихую компанию. Я подошла ближе к величественному креслу, оглядела его со всех сторон, потом, проведя рукой по изогнутой спинке, прислонилась к нему ухом, надеясь услышать отзвуки разговоров, которые престол впитал в себя, но он безмолвствовал. А я вдруг почувствовала всю тяжесть бремени, взваленного на плечи брата, и словно придавленная этой тяжестью медленно опустилась на трон. Перед глазами тут же предстала картина, как тронный зал наполняется людьми в черных одеждах, они смиренно склоняют головы, а я взираю поверх них, пряча за улыбкой холодность души.

«Черт возьми!» – выбросив собственный мрачный образ из головы, я поднялась и вышла из зала.

Комнаты брата, где предполагалось, он должен был находиться, тоже пустовали, и, задержавшись там только для того, чтобы выпотрошить вазу с конфетами себе в карман, я направилась в кабинет магистра. Это место не вызывало у меня радостных эмоций, скорее навевало досаду, порождая горечь в сердце, потому что именно здесь я узнала причину того, почему мой брат стал Великим магистром тайного Ордена. Я хорошо помню тот день: прежний магистр, сидя в кресле за столом, глядел на меня, а я, сдерживая ярость, стояла перед ним. Его скрипучий голос раздражал меня, – резал по ушам, как ногтями по стеклу – но я, стиснув зубы, терпела. Тогда-то он и рассказал мне правду о дедушке и что именно он стал причиной того, что теперь мой Константин вынужден жить в недрах подземного города и оставаться мертвым для родных и близких 2 2 Подробнее об этом читайте в первой книге Сарады Бёрд «В поисках утраченного». .

– В обмен на свое спасение твой дед пообещал нам последнего внука, – улыбаясь, проговорил магистр.

– Что за чепуху вы несете? Совсем умом тронулись?

– Ты же в курсе, что твой дед был военнопленным в Кенигсберге?

– Да, слышала что-то от мамы.

– И тебе должно быть хорошо известно, что делали с военнопленными, которые смогли вернуться на родину? Советская власть в годы войны, да и после, никого не щадила. Твой дед догадывался о том, что вернись он домой, спокойной жизни ему не видать – это в лучшем случае, а в худшем – и до лагеря недалеко.