Таня Гарсия - Последние краски лета

Соседки закончили завтрак, сложили тарелки в посудомоечную машину, надели горнолыжные костюмы и забронировали машину на сегодняшний день – у Хайке были права, но по экологическим соображениям она отказывалась от собственного автомобиля.

В лыжный сезон Рита чаще всего каталась на склонах Юнгфрау, путь к которым лежал по берегу Тунского озера. День выдался уже по-весеннему теплый, в долине между горами снега давно не было, а голубая вода озера искрилась под солнечными лучами. Вдоль озера простирались альпийские шале с деревянными балконами, перемежающиеся с желтыми от сухой травы пролесками с пасущимися на них вальяжными коровами, звенящими своими традиционными швейцарскими колокольчиками на толстых шеях, а вдали сверкали белыми шапками вершины Бернских Альп. Рита залюбовалась уплывающими за окном их машины пейзажами и даже на секунду потеряла связь с реальностью, забыв обо всех неприятностях. Ей неимоверно хотелось сейчас выйти на берег озера, достать холст, краски и уйти в себя, впитывая искристую поверхность озера, и, пропустив ее через себя, излучать брызги всепоглощающего, неистового, безграничного вдохновения. Рита неплохо владела всеми техниками рисунка: от акварели до выполненных карандашом скетчей, но холст и масло представляли для нее свою религию, даря ей спокойствие и комфорт, принося ощущение близости и единения с окружающим миром. Каждый раз, лишь взмахнув кистью, она могла оставаться один на один со своим творением многие часы, вновь обретая почву под ногами. Творчество для Риты было тем островком стабильности, вокруг которого она строила свою жизнь. Менялись страны, города, люди, но рисование оставалось незыблемо, служив ей якорем в переменчивом мире. Однако сегодня, согласно плану Лурдес, Рита должна была веселиться на горнолыжных склонах и отложить уединение для более подходящего момента, не показывая своего разочарования, чтобы не обидеть подруг.

Компания доехала до подъемника, ведущего на вершину одного из склонов Бернских Альп в непосредственной близости от горы Юнгфрау, и остановилась на большой, полной людей в разноцветных куртках, сновавших туда-сюда, парковке, похожей на цветастый муравейник. Девушки переобули ботинки, закинув обычную обувь в багажник, взяли лыжи, сноуборды и направились к подъемнику, у которого образовалась небольшая очередь. Подождав немного, троица вошла в слегка покачнувшуюся под их ногами кабинку фуникулера. Двери почти закрылись, хотя какой-то парень успел заскочить внутрь, рискуя быть зажатым в прыжке. Он сел на лавку напротив Риты, и та с удивлением отметила его дорогой лыжный костюм глубокого синего цвета от фирмы «Богнер», производителя элитной спортивной одежды, о чем говорили малозаметные золотые эмблемы «B» на его куртке. Нет, конечно, «Богнером» Риту было удивить сложно, так как в Швейцарии жило или приезжало на отдых огромное количество обеспеченных людей, но обычно в дорогие бренды облачались все же те, кто постарше, а их спутник выглядел ровесником девушек. Рита невольно оглядела его: римский крупный нос, резкие скулы, светлые голубые яркие глаза на загорелом лице и золотистый кудрявый локон, выглядывающий из-под шлема. Пожалуй, его можно было назвать очень симпатичным, насколько может быть симпатичным человек в шлеме и нелепом горнолыжном костюме от-кутюр.

Парень бросил быстрый и пронзительный взгляд на сидевшую напротив Риту и перевел взгляд за окно. В кабинке фуникулера каждый был занят своими мыслями.

На склоне Рите даже удалось немного отвлечься от тяжелых мыслей. В целом, в мировом масштабе, все, пожалуй, было не так плохо. В конце концов, она не пряталась в бомбоубежище от ракет, не голодала и не побиралась на центральном вокзале (пока). Она даже не страдала от последствий какой-то изматывающей любовной истории, ее сердце было свободно, и приключений на свою пятую точку она тоже не искала. Наверно, развеять мысли в горах было не такой уж и плохой идеей, о чем она поспешила сообщить подругам, горячо поблагодарив. Девушки остановились немного перекусить в ресторане на склоне, оборудованном чудесной террасной на смотровой площадке, и Рита почувствовала вибрацию своего смартфона. Она извинилась и вышла из-за стола на веранду. Ее начало немного подтрясывать, она зябко завернулась в куртку и взглянула на горы, по давней привычке ища в них поддержку.

– Да, папа, – наконец произнесла она.

– Рита, – раздался папин голос, взволнованный и смущенный, – ты звонила?