Юрий Гнатченко - Властелин Подземелий

В конечном счёте мне всё же удалось убежать от него и спрятаться в каком-то боковом то ли отнорке, то ли туннеле. Кстати, теперь я обладаю одной очень сильной фобией – боязнью больших туннелей.

Но как говорится, голод не тётка, так что отомстить за полученную фобию хотелось до зубовного скрежета. Вот так бесхитростно я и решился на очередную авантюру в своей жизни, а именно на охоту… нет, точнее на великую охоту на Червя. К тому же как бравый пионер в прошлой жизни, я решительно сказал своё «фи» такому поведению Червя и устроил ему ловушку.

«Мда… и как я выжил», – иронично вспомнил я, зябко передёрнувшись всем телом. Если бы на тот момент в туннеле находился художник, то он не побоявшись мог бы написать эпичную картину под названием «Дурак охотится на Пещерного Червя». Думаю, картина сорвала бы главный приз «Идиот года».

Естественно, я вырыл в туннеле большую яму, видимо, мудро полагая, что Червь упадёт в неё и удавится от стыда – ага, восемь раз. А сам притаился в небольшом отнорке рядом с ямой. К чести сказать, спустя пару часов Червь всё-таки появился. Но, к сожалению, не там, где я его ждал. Как я понял потом, это Червь охотился за мной, а не я за ним. Сидя в своей засаде, я, почувствовав лёгкую вибрацию, стал подползать ближе к туннелю, и это меня и спасло. Не делая идиотских ловушек, Червь просто проел новый туннель прямо позади моего отнорка и набросился на меня. В одно мгновение я оказался почти в горле этого монстра, и только близость ямы, в которую я скатился от страху, спасла меня. Червь, резко выстрелив собой, успел перекусить мне переднюю лапу до того, как я скатился в яму. Не найдя точку опоры, он на секунду замешкался, что и позволило мне убежать.

К чести самого Червя, могу отметить, что ампутация прошла безболезненно. Вжик – и нет лапы. По-моему, я даже не успел испугаться или почувствовать боль. Да и моё новое тело не сплоховало – мгновенно сократившись, остатки мышц перекрыли все сосуды и остановили кровотечение.

Побегав по туннелям и переходам и оторвавшись от Червя, я смог спрятаться в очередном отнорке. И этот отнорок был вторым важным открытием в моём двухнедельном турне – помимо меня и Червей тут в туннелях жизнь бьёт ключом. Проползая по нему, я смог сделать и третье, и четвертое открытие, о котором я сообразил уже позже.

Так вот, этот отнорок в конечном счёте привёл меня в систему пещер, в которых были озёра и существовала жизнь. Эти места я назвал Пастбища. На них в прямом смысле паслись стада разных животин – слизней, плюющихся кислотой, хищных грибов, живых камней и прочее, и прочее.

Именно там, кое-как прикончив своего первого слизня, я смог восполнить органические потери тела и отрастить за пару часов отгрызенную Червём переднюю конечность. Кроме того, данная охота на слизня была достаточно эпична, что позволило мне получить массу ощущений, как приятных, так и не очень. Ведь и слизни, и прочие обитатели пещер не стремились с песнями и плясками ко мне на обед, а старались, и небезуспешно, схарчить как меня, так и друг друга.

Спустя первую неделю моих глупых метаний по системе пещер я стал худо-бедно разбираться в повадках всей живности, до которой смог дотянуться, что позволило мне в те редкие перерывы между охотой, которая часто переходила в погоню, но уже за мной в роли дичи, сделать ряд новых открытий.

Во-первых, вся окружающая меня толща тверди ну просто до неприличия была буквально набита различными минералами и металлами. Чего тут только не было: золото, медь, вольфрам и цинк, и прочее, и прочее. Моих куцых познаний в объёме школьной программы и института хватило только на то, чтобы осознать – это не типично. Во всяком случае, не типично по представлениям земных учёных.

Именно с приходом этой гениальной идеи меня посетила особая благодарность всему педагогическому составу института и школы. Ведь кто, как не они, проявили титаническую выдержку и смекалку, ежедневно на протяжении десятка лет полностью игнорируя меня как «хомо сапиенс», то есть человека разумного. Благодаря этому в моей голове не отложилось никаких знаний по геологии, минералогии и прочей – логии. Так что, поморщив лоб, несколько минут старательно пошарив в закромах памяти, я со спокойной совестью диагностировал у себя «ветер в голове» и, повеселев, принял всё как данное:

«Не типично», – покивав с умным видом своим же мыслям, я быстро отбросил мысли о теоретических пластах залегания коренных пород и прочей научной галиматье и перешёл к практическим знаниям.