Юрий Гнатченко - Властелин Подземелий

– Р-р-р-р-р-р!

Страшный, душераздирающий рык зверя достиг моих ушей.

– Р-р-р-р-р-р!!!

Приглушённый рокот дикого зверя, многократно отражаясь от стен, постепенно менял тональность. В нём всё больше и больше стали угадываться отголоски боли, которую испытывало животное.

Наконец глотка устала извергать звериные проклятья, и громогласный рык постепенно сменил тональность, перейдя в лёгкое поскуливание. Многогранное эхо, сплетаясь, продолжало метаться вокруг меня. В очередной раз отразившись от стен, оно усилилось до инфразвука, и на секунду я ощутил себя заключённым в звуковой кокон.

Казалось, что вибрирует само пространство вокруг. С каждой новой звуковой волной, накатывающей на меня, постепенно боль уходила. Незаметно для себя я погрузился в состояние спокойствия. Словно дождавшись наивысшей точки, когда я буквально начал растворяться в окружившем меня море спокойствия, боль резким толчком вернулась, напоминая о себе. Инстинкты сработали без участия мозга и, спешно собрав воедино моё собственное я, выплюнули его на поверхность сознания.

С каждым очередным приступом боли я всё больше и больше приходил в себя. И вот спустя миллионы лет, а может и всего секунду, устав бороться с накатывающими волнами, я, разозлившись, приоткрыл глаза.

Перед моими глазами всё так же продолжали плясать разноцветные пятна, и первой мыслью, посетившей мою бедную голову, была мысль о бренности моего существования.

«Боже, да почему же я не сдох…» – простонал мысленно я. Тело начало реагировать на окончательно пришедшего в себя хозяина, и тут же миллионы рецепторов отозвались очередной порцией боли. Всё моё тело ломило, сил было крайне мало, и мне повторно захотелось уплыть в небытие.

Вот только у меня это никак не получалось. Моё сознание, подойдя к пределу, словно натыкалось на стену и, больно ударившись об неё, подобно мячу отскакивало обратно, приводя меня в чувство. Через несколько минут таких качелей я, шипя и ругаясь, помотал своей головой, сбрасывая оковы слабости.

Тело накопило достаточно сил, боль поутихла, и я наконец смог воспринять окружающий меня мир.

«Ох-х», – протяжно выдохнул я, но вместо этого из моей глотки вырвался очередной рык матёрого зверя, от которого мои мысли панически заметались, искренне ища место, где бы спрятаться.

Немного успокоившись, я решил не делать резких движений и просто прислушаться. Замерев, я мгновенно различил хриплое дыхание изнурённого зверя, который с огромным трудом наполняет воздухом свои лёгкие.

«Бах!» – под звуки набата в моей голове на меня снизошло озарение: «Это моё дыхание… Это мой рык… Это мои лёгкие… и это моё тело».

Я понял, что это сиплое дыхание принадлежит мне и это мои лёгкие с таким трудом пропихивают воздух через сухое горло.

Всё ещё находясь в состоянии аффекта от свалившегося на меня, в этот момент сфера моего восприятия снова сделала скачок и, накопив достаточно информации, перевела её в качество.

Моё тело, которое идеально слушалось меня, было словно чужим. Лёгкий дискомфорт и где-то на краю сознания мелькнувшая мысль о том, что всё это не совсем правильно, заставили меня скривиться.

Видимо, это послужило сигналом, и очередная вспышка озарения, словно цунами, вымыла все мысли из моей головы. А я ощущал себя и, собственно, был четвероногим зверем.

«Гм… – немного ошалело подумал я. – Это, значит, лапы… ага, а вот это хвост…»

Постепенно я начал знакомиться с собственным телом. Как я определил, оно имело четыре конечности, заканчивающиеся лапами, и хвост.

«Странно… – пронеслось у меня в голове. – Такое ощущение, что это не совсем правильно. Наличие лап и хвоста… но я точно ощущаю их… могу управлять ими… да что там!!! Они мои родные конечности…»

Ощущение лёгкой неправильности не покидало меня, но я решил не обращать на это внимания.

«Какое ещё ощущение неправильности, если это мои родненькие лапки и хвост!» – принял я решение не откликаться на туманные намёки подсознания.

Проведя более детальный осмотр себя любимого, я с радостью убедился в наличии массы полезных частей тела, на которые ранее не обратил внимания.

«Помесь лысой собаки и ящерицы», – фыркнуло моё подсознание и, громко хлопнув дверью, перестало докучать.

«Чего?» – уцепился я за узнаваемые мною понятия, но, увы, переспросить у подсознания возможности не было. В одно мгновение я вдруг чётко осознал, что эти два понятия применимы ко мне.