В Слесарев - Геймекер

Выслушав эту тираду, охранники удовлетворенно кивнули и убрали со стола револьвер.

– Я мало что понял! – с немалым облегчением Климентий почувствовал, что самое страшное, вроде бы осталось позади. Поднявшись со стула, на котором он провел уже несколько часов, он постарался размять затекшие от долгого сидения спину и бедра. Ситуация еще могла обернуться не в лучшую сторону. Быстрые и послушные ноги не раз выручали его в прошлом. Однако, видя лояльное отношение охраны, он подошел к окну и отбросил занавеску.

За пригорком, на котором стоял дом, круто изгибаясь, протекала не слишком большая река. Ее ближний пологий берег заканчивался песчаным пляжем. Дальний был крут. На нем всеми красками осени пылала березовая роща. В отдалении видна вереница невысоких холмов, золотившихся от листвы, покрывавшего их леса. Где-то вдалеке едва различимо стрекотал трактор, перепахивавший уже давно скошенное поле.

Эту речку он хорошо знал, хотя она и протекала почти в часе езды от города. Здесь он родился и вырос, здесь строил свой загородный особнячок. Других рек, такого масштаба, на сто километров в округе не было.

Взгляд его, упал на каменную бабу стоявшую рядом, о которой он забыл вовремя столь волнительных разговоров. Кивнув на нее, он спросил охранников:

– Откуда у вас Макушка? Она из моей деревни!

Охранники вскочили.

– Имя Светлейшей произнесено, – констатировал один из них, – владелец вступил в права!

– Протестую! – неожиданно даже для себя взвился Салазар. С понурым видом, уже понимая, что теряет лицо и говорит без надежды на успех, все-таки выдавил:

– Недопустимое созвучие. Сказано не в должном контексте.

– Не подтверждаю, – отозвался телохранитель, – Макошь, Мокошь, Мокша, Мокушка. В пределах допустимого – естественный лингвистический драйв. Неподобающий контекст отсутствовал.

Почему-то столь заковыристое заявление, не показалось Климу странным, хотя таких слов сам он бы вспомнить не смог.

Охранник указал Салазару на красные и белые ленты, спокойно висевшие на рогах лося:

– Признаков недовольства Владыки нет.

Сочувственно глядя на испанца, он мягко, но в тоже время твердо заключил:

– Вступление в права подтверждаю.

Быстро собрав со стола игральные кости, поместив их в мешочек, он вложил его в полость распятия и, защелкнув запор, с поклоном передал его Климентию.

– Азор, – обратился он к Климу, – Фратрия признает вас Хозяином. Все разъяснения вы можете получить в удобное для вас время. Усадьба, особняк, прилегающие земли, а также находящиеся здесь ценности на следующий цикл переходят в вашу собственность. Мы являемся хранителями и гарантами, и находимся в вашем распоряжении. Следующий ритуал подтверждения прав должен состояться через тридцать лет. За семь лет до этого, распятие и кости должны быть проданы на толкучке для поиска нового претендента.

Эту недлинную речь Михалыч выслушал уже слегка обалдевшим. На сегодня впечатлений было достаточно.

– Только один вопрос, – не устояв, все же спросил он, – Что это за кости?

– Это часть рога священного Лося – Хэглэна – Водяного оленя, Небесного Слона – ответил помощник, с неестественной манерностью и несколько странными интонациями. – тотема и владетеля этой земли.

Виновато поморщившись, словно стесняясь своих слов, он продолжил:

– Кости – язык Мокоши. С их помощью она дает советы, предсказывает будущее и делает еще много чего другого. Они защищают нас от бед и напастей.

Помощник, помолчал и добавил:

– Азор, простите, если эти слова кажутся вам странными. Эта лексическая конструкция является ритуальной. Она минимально необходима, когда речь заходит о подобных материях. Подробные инструкции вы получите позже.

Глава 48

Уже много дней Николай провел в задумчивости по поводу того, не является ли он тем самым, «последним». Эта мысль преследовала его неотступно. Уже месяц ни о чем другом он думать не мог. С пристрастием он штудировал Писание и доставал Михалыча разными математическими закидонами по поводу кода, который нужно было бы отправить Создателю. Слава богу – на фирме в это время особых запарок не случалось.

После множества бурных обсуждений, не придя ни к каким теоретически обоснованным выводам, они решили все-таки попробовать пару – тройку вариантов. Попробовали с десяток – не получив результата, но не отчаялись. Слава богу, навязчивость идеи пошла на убыль, обостряясь лишь изредка. Тогда они возвращались к ней, пытаясь реализовать очередную математическую фантазию.