Михаил Найдич - Высшая мера

Остановились они возле бревенчатого домика, по которому, если присмотреться, текли желтые и черные струйки смолы. Рябой казак, стоя в дверях, кому-то докладывал:

— Все в аккурат, вашродие!

Терентий Петрович разглядывал развязанные руки, кровавые следы от ремней. Потом насмешливо огляделся: следы костров, шалаши, всюду вооруженные люди.

— Устроились… герои! — сгоряча произнес Мартынов.

— Хто герои? — сразу же вскинулся петушистый, лихой кубанец.

— Хто?.. Вы, конечно!

У казачка побелели глаза от злости:

— Ты оци балачки киньчай поскорише. А то як покладу твий язык на колоду, та й шаблюкою по нёму!

А рябой подошел и, не говоря ни слова, кулаком ткнул в лицо Мартынова. Тот устоял на ногах, вытер кровь тыльной стороной ладони. Подумал как о постороннем: «Что-то не торопятся они вводить меня к начальству».

…Все-таки что такое опытный разведчик! В ту же минуту, продолжая вытирать кровь и самолюбиво, чтобы не заметили казаки, трогая челюсть — цела ли? — Мартынов вдруг понял и немедленно отметил это в сознании: у беляков есть тут и артиллерия. Нет, он не видел огневых позиций, ни одной пушки или гаубицы, даже снарядного ящика. Просто рядом, за кустами, один пожаловался другому:

— Стеценко, хрыч собачий, чуть унос не погубил. Через мосток на водопой вздумал гнать. Там усе и свалилися.

Вот и весь разговор, случайный, мимолетный. Кто-кто, а Мартынов знал, что уносом называется передняя пара в орудийной упряжке. Отсюда вывод: сколько, гадать не станем, несколько батарей или одна пушчонка, но — есть. И это огорчило его больше, чем неясность и заботы о собственной судьбе. Артиллерия — значит, не так легко будет выковыривать эту шваль отсюда.

Наконец из избы вышел офицер и подал рукой знак.

Мартынова толкнули к дверям.

Допрашивал его стройный, молодой еще полковник, кавказец, видимо, армянин. Он несколько раз перечитал удостоверение учителя (своевременно заготовленное в разведотделе товарищем Пучковым), повертел отнятый при обыске ножик. Нож как нож, даже не охотничий. Скорее, перочинный.

Маслянисто блеснув темными глазами, полковник вежливо проговорил:

— Таким инструментом можно и человека убить. Как вы считаете, а?

Говорил он чисто, выделяя каждое слово, подчеркивая все буквы. Лишь в первых двух словах «та-аким инструментом» чуть-чуть проскользнул нерусский акцент.

Мартынов пожал плечами и сухо сказал:

— Убить?.. Не знаю, не пробовал.

Полковник вышел из-за стола, прошелся по комнате. Был он невысоким, стройным, с туго перетянутой ремнем талией. Мягкие сапоги козловой кожи делали каждый его шаг вкрадчивым, почти воздушным.

— Значит, вы полагаете, у нас нет оснований обвинить вас в ношении ха-алодного оружия? — спросил он за спиной Мартынова. Голос, как и прежде, вежливый, без нажима.

Если бы мог он видеть сейчас глаза Терентия Петровича! В них мгновенно столкнулись трезвость и желание рискнуть, и это все вылилось в готовое решение. Когда полковник снова оказался перед его лицом, Мартынов лишь развел руками:

— Помилуйте, какое же это оружие?.. Оружие вот! — и, быстро нагнувшись, Мартынов вытащил из голенища наган с набитым патронами барабаном и… спокойно положил его на стол, перед носом допрашивающего.

Сразу же два молодых офицера, прапорщика — они до этого безмолвно стояли в углу — подбежали к столу, пытаясь то ли защитить свое высокое начальство, то ли скрутить руки этому неизвестному. Оба в черкесках и бешметах, стоящие по бокам, они выглядели несерьезно, почти комически. Но Мартынов не улыбнулся, даже про себя. Все в нем натянулось. Поверят? Не поверят?..

Полковник был, видимо, человеком неробким и сдержанным, несмотря на свой южный темперамент. Он только насмешливо спросил:

— Кто же так ха-арошо обыскивал нашего гостя?

Сразу же один из прапорщиков кинулся к выходу и привел виновника — им оказался рябой казак, тот самый, что наступал на пятки Мартынову.

Полковник подал офицерам выразительный знак одним пальцем, и рябого вывели; донеслось его покаяние: «Промашка вышла, вашбродь!» И визгливый голос прапорщика. И что-то падающее — глухо, уже за стенами… Лишь после этого полковник спокойно спрятал в ящик стола мартыновский наган и задал вопрос:

— Откуда у вас сие украшение?

Ровным голосом, лишенным всякой интонации, Терентий Петрович ответил:

— Купил по случаю еще в прошлом году, в Киеве. — И чуть запальчивее, для убедительности, добавил: — Нельзя сейчас без оружия человеку, мало ли какие встречи на житейских дорогах.