Эдуард Маевский - Приключения профессора Браннича [litres]

– Гляди, гляди, вот прошел лорд Кэдоган!

– А, это тот, что был лилипутом. Как жаль, что ты мне раньше его не указал, – у меня к нему есть дело.

– Успокойся, мы еще можем его догнать.

Испуганный лорд почти выбежал на улицу, вскочил в первый стоящий у подъезда наемный экипаж и велел ехать как можно скорее.

– Нет, так дальше жить нельзя! – громко воскликнул он, когда почувствовал, что опасность быть вновь задержанным миновала. – Я уеду сегодня же, хотя бы на край света!

И тут лорд вспомнил о своем спасителе, докторе Гроссе.

– Неужели я мог забыть о нем! – воскликнул он, хлопнув себя рукой по лбу. – Решено! Я еду в Варшаву.

Четыре дня спустя лорд Кэдоган вступил в мирную обитель энтомолога. Можно себе представить, какой это был сюрприз для любезного хозяина.

– Скажите, друг мой, вы напечатали описание наших приключений? – был первый вопрос лорда.

– Да, – краснея, ответил доктор.

– И вы еще здесь! – с удивлением воскликнул лорд.

– Где же мне быть? Я, как видите, работаю над своей монографией.

– Значит, вам дают работать?

– Кто же может мне помешать?

– Кто? Вы спрашиваете, кто? Понятно, ваши читатели!

– Помилуйте!

– Значит вас не забрасывают письмами, поздравлениями, не устраивают в честь вас вечеров, маскарадов? Дамы и мужчины не наряжаются кузнечиками, бабочками, пауками? Портретов ваших не помещают во всех журналах и витринах магазинов; ваших автографов не добиваются, – одним словом, вас не терзают на все лады?

– Нисколько, нисколько!

– В скольких же изданиях разошлась ваша книга?

– Изданиях? – удивился доктор Гросс. – Я не уверен, разойдется ли когда-нибудь первое.

– Вы шутите! Неужели газеты обошли вашу книгу молчанием?

– Наоборот! Некоторые дали о ней самые лестные отзывы.

– Чему же приписать это спокойствие?

– Да у нас, видите ли, так много текущих вопросов, что некогда заниматься научными открытиями…

– Счастливый вы человек! – вздохнул лорд, качая головой. – А я думал, что здесь то же, что и у нас! Какой же это благодатный край! Вот где можно жить и наслаждаться жизнью! Как жаль, что я англичанин…

– В чем дело, лорд?

– О, я хочу быть как можно дальше от Англии, от ее блеска, суеты и Клуба чудаков! Дайте мне какую-нибудь работу, приказывайте, распоряжайтесь мною! Я буду работать, трудиться в поте лица, только бы мне забыть о своих приключениях. Довольно с меня! Я не могу, понимаете, сделать ни одного шага, чтобы не подвергнуть себя назойливым приставаниям своих читателей и почитателей.

– Это ваша вина!

– Скорее ваша, нежели моя! Следовало оставить меня в добычу жукам, муравьям и паукам. Я уверен, что все они вместе не причинили бы мне столько страданий, сколько я перенес за последние две недели.

– Но зачем вы огласили наши приключения? Если я не ошибаюсь, вы сделали это с целью увековечить ваш клуб, не правда ли? – улыбаясь, сказал доктор Гросс.

– Да, да, да! И вы сто раз правы! Я один во всем виноват!

– Несчастье ваше, впрочем, поправимо. Откажитесь от звания председателя и заявите, что все, что вы напечатали, не больше, как сон.

– Я уже подумывал об этом, но боюсь…

– Вы, лорд, вы, неустрашимый человек – боитесь?! Чего же?

– Они не поверят и заявление мое отклонят, так как сочтут его опять-таки за чудачество! Вы не поверите, доктор: у нас ни одного шага сделать нельзя, чтобы его не приняли за чудачество. Недавно сэр Спаррей во время танца вывихнул себе ногу. И что же вы думаете? Все единодушно решили, что это своего рода чудачество, и два-три члена нашего клуба при первом же случае также вывихнули себе ноги. Как видите, мне нет спасения.

– Как же быть? – доктор, придав себе озадаченный вид, прошелся по комнате. – А не желали бы вы пожить немного в нашем городе?

– Непременно! – радостно вскричал лорд. – Но только, умоляю вас, инкогнито! Я поселюсь вблизи вас и буду ежедневно посещать вас, если вы не возражаете. Хорошо?

– Буду очень рад вам, лорд, – ответил доктор Гросс. – Где же ваши вещи?

– На вокзале. Как только я найду квартиру, то пошлю за ними.

Не прошло и часу, как лорд Кэдоган уже устраивался в доме как раз напротив доктора Гросса. Приятели из своих окон могли не только видеть друг друга, но даже разговаривать между собою, приставив к губам сложенные рупором руки.

Но лорд не долго прогостил в Варшаве.

Спустя несколько дней по приезде, зайдя как-то к доктору Гроссу, он застал его погруженным в чтение газеты, причем вид у него был необыкновенно серьезный, озабоченный.