Джеймс Роллинс - Венец демона [litres с оптимизированной обложкой]

Кен воспользовался всеобщей суматохой и осторожно направился к красным двойным дверям у дальнего конца лаборатории. Он давно хотел узнать, что за ними происходит и какие исследования скрывают там от Оширо.

Как он и надеялся, сигнал тревоги заставил кого-то открыть эти двери. Наружу выскочил какой-то техник, а Кен проскользнул внутрь. И вовремя – позади с жужжанием заперлись замки. Отрезанный стальной баррикадой от преследователей – ведь у Оширо не было доступа в эту часть здания, – Кен поспешил пройти дальше.

Идти он старался как можно осторожнее – сирены замолчали – и вскоре услышал голоса; из открытой двери на пол коридора падал луч света. Заглянув за дверь, Кен увидел крошечное помещение с целым рядом раковин. На полках лежали зеленые халаты и одноразовые перчатки, сильно пахло мылом и йодом. В окне, ведущем в соседнюю ярко освещенную комнату, были видны фигуры в халатах и масках, склонившиеся над операционным столом. Судя по торопливым движениям, сирена застала хирургов в самый разгар работы.

Кен уже собирался идти дальше – не дай бог заметят, – но тут фигура повыше сделала шаг в сторону, и профессор разглядел пациента.

Сейхан…

Ожидая худшего, он зашел в комнату с раковинами и прильнул к окну.

– Времени на подготовку и искусственную кому нет, – раздраженно бросил хирург. – В качестве испытуемого она уже не годится.

– Хай, доктор Хамада, – отозвалась медсестра. – А что насчет плода?

– Если действовать быстро, то кое-какой прок будет. Она привязана и от боли потеряла сознание; проведем гистерэктомию без анестезии. Достанем плод вместе с маткой. Не лучший вариант, но стволовые клетки все равно получим.

– Я подготовлю инструменты.

– Поторопитесь. Бункер внизу скоро взломают.

– Хай.

Пока сестра доставала что-то с полок, доктор Хамада с недовольным видом склонился над пациенткой.

– Не хочется терять такую возможность, – сказал он медсестре. – МРТ показывает, что личинки в мышцах уплотняются, готовясь перейти в третью возрастную стадию. Если уже не перешли. – Доктор пожал плечами. – Как ни жаль, мы вряд ли успеем изучить жизнеспособный эмбрион…

С ужасом прислушиваясь к словам доктора, Кен стал искать в комнатке какое-нибудь оружие. Медсестра вернулась в операционную, положила на стальной поднос хирургический пакет и вскрыла упаковку.

Как не вовремя…

Кен схватил первое, что попало под руку, и, нервно сглотнув, бросился в операционную. Стоявшая ближе к двери медсестра закричала от неожиданности. Мацуи поднял наконечник огнетушителя и распылил пену прямо ей в лицо; ослепленная, медсестра пошатнулась. Кен протиснулся мимо нее и с размаху ударил доктора огнетушителем по голове. Раздался стук металла о череп, и Хамада осел, а затем повалился на пол. Сестра протерла глаза и увидела, что стало с ее начальником. Мацуи сделал лишь шаг в ее сторону, и та сорвалась с места. Гнаться за ней не было времени. Может, в суете эвакуации она не сразу найдет, кому рассказать о случившемся…

Кен поспешил отстегнуть ремни, которыми Сейхан была привязана к столу. Ее голова свесилась набок, как у пьяной, губы скривились от боли, к катетеру на руке тянулась трубочка капельницы. Кен взялся за трубку, готовый ее выдернуть. Он собирался вытащить Сейхан отсюда на руках и где-нибудь спрятать.

Но что потом?

Скорее всего, их обоих быстро поймают. Так не лучше ли воспользоваться каталкой? Кен открыл верхний шкафчик и начал искать подходящее лекарство, водя пальцем по этикеткам на флаконах. Морфин? Отличное обезболивающее, но слишком рискованно для ребенка. Адреналин!.. Если это поможет вывести Сейхан из бессознательного состояния, то боль она выдержит. По крайней мере, они смогут выбраться отсюда.

Кен набрал шприц и ввел адреналин в трубку капельницы. Он не знал, какая доза нужна, поэтому из предосторожности решил вводить вещество понемногу.

Ну же, давай…

На полу издал стон доктор Хамада. Кену и самому хотелось застонать при мысли о том, что личинки внутри Сейхан могли начать переход к третьей стадии. Ребенку грозила невероятная опасность.

«Господи, хоть бы он ошибался», – подумал Кен, глядя на живот Сейхан.

Личинка медленно двигалась по размякшей и надувшейся мышце. Она увеличилась в десять раз с прошлой линьки и теперь достигла полсантиметра в длину, однако ее сегментированная наружная оболочка не могла больше растягиваться и начала темнеть. Из-за давления в нижней части эпидермы расположенные за мозгом железы стали выделять экдизон, гормон линьки, чтобы она вновь сбросила кожу.