Олег Губайдулин - Палач демона

– Такого, который мне нужен, у вас, к сожалению, нет, – ответил на его предложение Арно.

– У меня имеется хороший знакомый, Тимофей, – неожиданно вступил в разговор сидевший за рулем Василий. Он кузнец, проживает неподалеку от Катиного садика. Позвонить?

– Да, если вас не затруднит, – обрадовался Арно. И спохватившись, спросил: «Надеюсь, он не слишком болтлив?»

– Нет, он же с нормальными людьми работает, – слегка обиделся за своего знакомца Василий.

Набрав номер, он спросил приятеля возьмет ли он один хороший заказ? Тот ответил утвердительно.

– Вот вам номер его сотки и адрес домашний, – Василий передал Арно клочок бумаги, на котором было нацарапано несколько слов и цифр.

– Огромное вам спасибо, – обрадовался детектив. – Ну, вы еще поцелуйтесь! – недовольно наблюдая их диалог, съязвил Георгий Степанович. Подъехав к особняку Никитина, Артемьев и Готье попрощались с ним. И надо отметить, что расставание получилось не слишком теплым и дружеским.

– Совсем ополоумел Ник … – задумчиво произнес Николай Михайлович. Да, по правде сказать, я и сам чувствую себя, будто в кошмарном сне… Откуда, спрашивается, вообще взялась эта девка? Может, она просто выдает себя за Светланку?!

– И да, и нет, – тихо ответил Готье. Тело ее, однако души в нем нет…

– Но такого ведь не бывает! – возмущенно воскликнул Артемьев. Мы живем в двадцать первом веке! Но разговоры наши послушать, так можно сделать вывод, будто мы из заскорузлого средневековья вылезли… Только и осталось, чтобы объявить охоту на ведьм!

– Надо будет, и объявим! – все так же тихо ответил детектив.

Сев в машину Артемьева, Арно созвонился с приятелем Василия Тимофеем.

– Он сказал, что сегодня будет нас ждать, – нажав «отбой», повернулся Готье к Николаю Михайловичу.

– Тогда, поехали, – откликнулся тот.

Глава 35

…Глядя в черные глаза старца, Маматов всем своим существом почти физически ощущал его ответный, тяжелый, словно тот жертвенный камень, взгляд.

Не отрывая от Константина Евгеньевича своего взора, дед Елс медленно перешагнул через своего лежащего гостя и прошел к своему креслу. Удобно расположившись в нем, старец, наконец, отверз уста. Указав на второе кресло длинным и костлявым пальцем, он безмолвно приказал есаулу присесть рядом.

Константин Евгеньевич, так же молча, последовал, куда ему было указано.

– Жажда, значить, измучила, – как бы сам с собой, заговорил хозяин скрипучим голосом. Ну, это понятно. Однако, для чего подсматривал ты, в кустах скрываясь? Словно тать какой в ночи?

– Это вы там?.. – прерывающимся от сжимавшего его в холодных объятиях ужаса, голосом спросил Маматов.

– Чего мы там? – ехидно ухмыляясь, ответил старец. Нет, мы здесь!

– Знаете, я имел в виду… – продолжил есаул.

– Мне все равно, что ты думаешь, – прервал его хриплый голос хозяина. Отвечай мне, зачем подглядывал?

– Мне показалось, что там кто-то был, – сделал еще одну попытку вывернуться Константин Евгеньевич.

– Слабо и жалко, как-то у тебя выходит, – отметил старец. Совсем врать не умеешь… Ну, да ладно! Нравиться тебе подсматривать – подсматривай, но помни, что за все платить следует. И неожиданно добавил: «А и дурак ты, твое благородие! Не знаешь, чего тебе надобно! Осуждаешь? А сам-то? Мало что ли народу на тот свет определил? Молчишь? То-то же!»

– Я согласен! – заявил в ответ Маматов.

– Благодарствую, отец родной! – насмешливо ответил дед Елс. Осчастливил ты меня!

Глаза старца вдруг вновь полыхнули черным пламенем: «За то, что ты сегодня видел, я должен тебя убить!»

Внимательно взглянув на Маматова, дед Елс, видимо не обнаружил в его облике того, что ожидал. И злобный огонь в очах хозяина угас сам собою.

– Хорошо, следуй за мною, – старец величественно поднялся из кресла и подошел к стоявшему в центре залы то ли жертвеннику, то ли еще черт знает чему…

– Ты – убежденный убийца, – продолжал он. Тебя уже прокляли вдовы и дети тех, кого ты погубил. Да и души убитых тобою на войне также взывают о мести. Значит, полдела уже сделано.

С этими словами старец взял с полки пару склянок. Одну из синего стекла, а вторую из темно-красного. Вылечить тебя я не смогу, – продолжал дед Елс. К физическим недугам, прямо скажу, к страшным, смертельным недугам, теперь добавились и очень сильные проклятия. Ты обречен! Но имеется одно средство. Ежели, например, подтолкнуть твою, и без того кровожадную сущность к перерождению, она изменится. И перемены эти победят не только нынешние твои физические страдания и недуги, но и дадут тебе огромные жизненные силы. Не сметь перебивать меня! —