Олег Губайдулин - Палач демона

Тем временем полная луна поднялась в самый зенит. В ее призрачном свете Маматову вновь показалось будто череп одарил его приветливой улыбкой. – «Трава у жертвенника вся рыжая, от крови, наверное…» – пронеслось у него в голове. – Вот и полночь! – медленно произнес старец, выливая содержимое склянки Константину Евгеньевичу сзади на шею. Вымажи себя кровью!

После того, как он послушно выполнил требование хозяина, тот неожиданно громко рявкнул: «Пей! До дна пей!» – и протянул Маматову склянку красного стекла. Он, поморщившись, глотнул.

– Не кривись, а пей все и сразу! – схватив есаула за волосы и загнув его голову кверху, взревел старец. Теперь повторяй за мною!

Дед Елс выпрямился во весь свой огромный рост и, раскинув руки в стороны, распевно завыл: «Кровь колдовская, кровь волчья, кровь кошачья, кровь медвежья, кровь змеиная и всякая другая кровь войди в меня, утоли меня, разбуди во мне всех своих хозяев! Дай мне силы их, дай мне мощи их, избавь от хвори человеческой меня и надели меня неуязвимостью нечеловеческою!»

Пропев вслед за старцем это заклинание, Маматов на своей спине вдруг ощутил тепло лунного света!

– Встань теперь и разорви ей зубами горло! – хозяин указал перстом на белую от ужаса крестьянку. Откажешься, сгинешь на месте! Ни Наташеньки своей не увидишь, ни сынка! А я-то, ужо, косточки твои изгрызу!

Словно в тумане Маматов поднялся с колен и, медленно ступая, подошел к лежавшей возле жертвенника женщине. Сам не ведая почему, он подхватил ее на руки и осторожно положил на испещренный рунами древний камень. Затем взглянул ей прямо в глаза и, не отрывая взгляда, медленно вонзил в шею женщины свои белые зубы. Под ними что-то хрустнуло, но есаул продолжал сжимать челюсти. Его рот быстро наполнился свежей, горячей кровью. Женщина забилась в агонии и глухо захрипела. Потом стихла. Константин Евгеньевич даже не сразу понял, что она уже мертва.

– Молодец! – из широко разверзнутых уст старца вырвался какой-то не человеческий, странно звучащий смех. Повторяй за мною! Хозяин вновь распрямился и, раскинув руки, зычно взвыл: «Я весь ваш сейчас и луна мне не указ, как захочу – обращусь, что хочу – то творю, всяку тварь

разорву и с собою утащу! Кровь Елса – пса-ведуна сделай из меня колдуна!

– Настала пора тебе мясца свеженького отведать! – ухмыльнувшись, предложил старец вновь обращенному. Но тот уже и сам жадно тянулся зубами к трупу женщины и, секунду спустя, с мерзким рычанием, уже рвал ее плоть…

Поутру очнувшись, первым, что увидел Маматов, было его собственное отражение в воде. Как оказалось, он лежал на берегу чудного синего лесного озерка. Взглянув на себя, он с удивлением обнаружил, что все его лицо запачкано кровью. Подсыхая, она стягивала кожу, вызывая неприятный зуд. – «Что со мной произошло?» – Маматов пытался вспомнить события прошлого вечера. – «Помню, мы с Федором, вроде, куда-то пошли». Но на этом цепочка воспоминаний обрывалась.

– «Странно, рана не болит» – с удивлением про себя отметил он. Взглянув на живот, он поразился еще больше. Он не обнаружил там свища, тот бесследно исчез. Есаул сделал еще одно открытие: он лежал на траве голый. Если не считать подштанников, то больше ничего из одежды на нем не было.

– «Ограбили меня, что-ли?» – принялся размышлять он. – «Нет, ни черта не помню!». Но следующее открытие поставило его в совершенный тупик. Он увидел, что офицерские подштанники, что были на нем, почти совсем изорваны!

– «Почему так?» – удивился есаул. – «Точно знаю, это мои подштанники, вот и метка специальная. Но где это я успел их так разодрать?» При этом, Маматов отметил про себя: все, что было раньше он помнит прекрасно. Помнит свое детство, помнит войну, помнит папеньку с маменькой, помнит Наташеньку. Помнит, что его родители – мертвы, а Наташенька сейчас где-то одна в Туретчине. Эти воспоминания были настолько тягостны Константину Евгеньевичу, что он вдруг непроизвольно задрал голову к небу и протяжно завыл. Но сейчас же спохватился, зажав рот ладонью. Дальнейшие попытки вспомнить хоть что-нибудь из вчерашнего дня, пришлось прервать. Как показалось Маматову, поблизости раздались человеческие голоса.

Судя по тембру голосов, путников было трое.

Один из них громко сказал: «Найду эту сволочь, лично шлепну!» Есаул отчетливо услышал сухой щелчок винтовочного затвора. Из их дальнейшего разговора Константин Евгеньевич понял, что эти трое присланы губернским ЧК. Они должны были провести расследование и выяснить, кто расправился с мужиками в Вишневом и Лесном? Но главное, найти и