Олег Губайдулин - Палач демона

Готье последовал его совету и вышел вслед за священником. Артемьев и Серов последовали за ними.

– Отец Матвей, вы дверь не заперли, – предупредил хозяина жилища Николай Михайлович.

– Я никогда днем не запираю, – последовал ответ. – А как иначе? Вот люди придут, потыркаются, а двери закрыты! Подумают, что меня нет, да и уйдут себе восвояси. А если им помощь надобна?

– Так то оно так, – согласился Артемьев. Но ведь обокрасть могут или того хуже…

– Что там у меня брать? – удивленно вскинул брови священник. А что касается похуже…

Так, ничего хуже того, что здесь творится, и нет, наверное… А уж, если этот со своими подручными сюда явится, то никакие засовы и замки не помогут. Только вера и помощь Господа нашего спасет! – батюшка остановился и назидательно поднял указательный палец к небу.

– У меня складывается такое впечатление, будто вы о чем-то давно знаете, но не договариваете, – обращаясь к отцу Матвею, тихо произнес следователь. Не знаю, может я и ошибаюсь, но мне показалось, что вы не особенно-то удивились, когда я, еще при первой нашей встрече, вам про того незнакомца рассказывать начал…

– Потом, все потом … – как бы про себя пробормотал священник.

– Послушайте, отец Матвей, а можно ли освящать оружие? – шагая за священнослужителем, спросил Николай Михалович. Ведь оно создано для убийства людей!

– Стойте-ка, давайте присядем! – предложил священник, указав на длинную зеленую скамейку.

– Да ладно, я просто так спросил, – смутился Артьемьев. Лучше пойдемте и побыстрее все сделаем.

– Нет уж, давайте садитесь и слушайте! – упрямо ответил отец Матвей. А вы что стоите? Садитесь! – приказал он Арно и Серову. Те послушно уселись рядышком.

– Этот вопрос очень и очень важен, – начал священнослужитель. В евангелии от Луки говориться о противлении злу силой. Но еще со времен великого русского писателя Льва Николаевича Толстого многие и очень часто пытаются представить непротивление злу так, будто христианину запрещено защищать себя самого, свою семью и свою Родину. Однако, непротивление злу, направленному непосредственно против нас, кардинально отличается от отношения ко злу, совершаемому по отношению к другим. Об этом написано в самом Евангелии. Например, апостол Петр, защищая Христа в Гефсимании, отрезал нападавшему воину ухо. Но Господь не приказал ему выбросить меч, а лишь велел вложить его в ножны.

Да и апостол Павел писал, что «начальник не зря носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое». Из чего следует, что апостол не только допускает возможность ношения оружия, но и обосновывает его применение именно как Божие служение.

И среди святых мучеников есть немало воинов, которые, служа и защищая Римскую империю, преуспевали также и в подвигах христианских добродетелей. Мученика Меркурия Смоленского на битву против захватчиков благословила сама Богородица. Значит, благословение на битву не только возможно, но и необходимо как знак благоволения Божия к исполнителю заповеди: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих».

Впервые оружие в Библии упоминается как Божие творение, – продолжал отец Матвей: «…И поставил Господь на востоке у сада Едемского Херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к древу жизни». И меч тот пламенный, прежде всего явился оружием защиты, а не нападения. Поэтому христианин, защищая свою страну, своих ближних от того зла, которое невозможно остановить иным путем, имеет право использовать любое оружие.

Понятно?.. – спросил священник.

– Да, – закивали его спутники.

– То, с чем мы здесь имеем дело – это зло и зло очень сильное, поэтому нам необходимо быть во всеоружии, – пояснил отец Матвей. Проходите в храм!

Перекрестившись, все тихо, один за другим, вошли в церковь. Отец Матвей взял святую воду, большой медный крест и взглянул на Арно: " Подойди, сын мой и неси ножи сюда!»

Положив оружие на аналой, священнослужитель начал молится. Отец Матвей просил Господа благословить два клинка: «Ко укреплению и заступлению Церкви Твоея Святыя, сирых же и вдовиц». Окропив святой водой оба клинка, священник молил Благословения Бога: «В окроплении воды сея священныя, да снидет и пребудет на оружие сие и на носящих ея к защищению и заступлению истины Христовы!»

После того, как чин освящения был окончен, все, кроме Арно, перекрестившись, медленно потянулись к выходу.

Месье Готье же, застыв перед иконой Божьей Матери, державшей на руках Спасителя, шептал слова молитвы. После чего он перекрестился и подошел к иконе «Спас Всемилостивый», на которой был изображен сам Господь. Поставив свечку, Готье застыл перед Святым Ликом Создателя и долго так стоял, молча шевеля губами…