Бусс хотел нагнуться за головней, но в это мгновение откуда-то из за камина выскочило маленькое, смешное существо, какой-то гомункулюс, с лицом, точно вычищенным ваксой, в непомерно большом восточном тюрбане и широченных зеленых шароварах. Человечек схватил головню, сунул ее обратно в камин и, показав два ряда сверкающих зубов, — что, по всей вероятности, должно было изображать улыбку, — юркнул обратно за камин.
Из-за камина выскочило маленькое смешное существо с лицом, точно вычищенным ваксой, в большом тюрбане и широченных шароварах…
Бусс сделал два шага и погрозил но направлению черного человечка пальцем. Что-то вроде спиц быстро вращающегося велосипедного колеса привлекло внимание Бусса к каминной полке. Это нечто оказалось неуклюжими старомодными часами с «вечным» календарем, отмечающим фазы луны и знаки зодиака. Только странное дело: часовая и минутная стрелки, с молниеносной быстротой, вращались в обратном направлении, сливаясь в один сверкающий диск. Забавная луна, с лицом католического патера, то распухала, как шар, то съеживалась до едва заметного серника. Получалось впечатление, будто натер ехидно подмигивает Буссу. Табличка, отмечающая года, показывала:
1712
Только сейчас Бусс обратил внимание на странное, перемежающееся освещение комнаты: как будто быстро — быстро, колыхали яркие зарницы.
Бусс подошел к окну с мелким квадратным переплетом и распахнул обе половинки. За окном тянулся пустынный, запорошенный снегом плац. На сером фоне неба слабо рисовался контур низкорослых, частью недостроенных зданий. На плацу происходило учение солдат, одетых в какие-то опереточные кивера.
— Что за ерунда там происходит? Очевидно, кино-съемка, — подумал Бусс.
Не успел он сообразить, в чем дело, как солдаты взяли ружья на караул. Несколько карре застыли, как оловянные, в игрушечной неподвижности, и до слуха Бусса долетело что-то вроде хорового собачьего лая:
— А — вва — вва — ва!..
Буссу падоело ждать, когда вновь зашевелятся эти игрушечные марионетки. Он медленно вернулся к столу, наполнил янтарной жидкостью из объемистой бутылки какой-то замысловатый бутафорский кубок и не спеша опорожнил его.
Нежащая истома разлилась по всем членам, голова заметно закружилась. Бусс опустился около камина на что-то мягкое, ласкающее приятным холодком.
— Пьян я или это штучки старого Эрстера? — лениво всплыло в мозгу. Бусс старался собраться с мыслями, чтобы ответить на поставленный себе вопрос.
_____
Приятная истома, охватившая Бусса, понемногу улетучивалась. По телу ползли морозные струйки. Мелкая дрожь неприятно расслабляла мышцы. Бусс уткнулся лицом во что-то шерстистое, вдыхая в себя частицы скрытой там теплоты. Это было не плохо. Дрожь утихала, и Бусс начинал себя чувствовать покойно и удовлетворенно. Вдруг источник тепла вздрогнул, послышались какие-то всхлипывающие звуки, похожие на заглушенный плач ребенка.
Бусс насторожился. Все его существо охватила глухая тревога. Это ощущение являлось чем-то вроде шестого чувства и властно подчиняло себе все другие переживания.
Источник тепла глупо зарычал, сделав слабую попытку сбросить с себя голову Бусса. Бусс слегка приподнялся и открыл глаза. Огромный, лохматый, не то пес, не то волк жалобно заскулил и переполз на животе за спину Бусса.
Бусс, точно от толчка пружины, вскочил на ноги. Что-то больно ударило его по колену. Он схватился за колено рукой. На руке, прикрепленная к запястью широким сыромятным ремнем, болталась короткая, увесистая дубина. Вокруг, насколько хватал глаз, расстилалась слегка всхолмленная ледяная пустыня. У ног Бусса, тревожно поскуливая и как бы ища защиты, терся большой пес с трусливо поджатым хвостом.
Из углубления в снегу Бусс вылез на более возвышенное место. Он заметил, что с головы до ног закутан в звериные шкуры шерстью наружу. Пес следовал за ним и ласково лизал ему руку, с опаской посматривая вперед. Ободренный похлопыванием руки, он сделал большой скачек, затем низко пригнулся к оледенелому снегу и залаял свирепо и зло.
Бусс из-под руки осматривал линию горизонта, где ослепительно белая равнина сливалась с мутным, белесым небом. Какое-то еле-еле заметное, неопределенное пятно враскачку двигалось на них. Пес захлебывался от яростного лая. Бусс взвесил в руке дубину и принял оборонительную позу. Еще несколько секунд. Пятно остановилось в десяти шагах и зловеще вытянулось в вышину.
Читать дальше