Михаил Смирнов - Операция «ЭЛЕГИЯ»

– Слушаю.

– Товарищ комиссар, с вами по важному делу хочет переговорить заместитель Наркома иностранных дел, товарищ Островский.

«С чего бы это?» – удивился комиссар, впервые сталкиваясь с людьми из этого ведомства.

Во всех странах мира разведка и контрразведка работала скрытно. И за редкими исключительными случаями не имела никаких официальных дел с дипломатами.

– Соедините.

Через несколько секунд раздался мягкий мужской голос.

– Здравствуйте, товарищ Голиков.

– Здравствуйте, товарищ заместитель Наркома иностранных дел.

– Филипп Иванович, ко мне обратился посол Великобритании. Он попросил организовать встречу своего нового второго секретаря Гора с вами. Как вы к этому относитесь?

«Новый британский резидент хочет личной встречи!» – усмехнулся комиссар и спросил:

– По какому вопросу?

– Их интересует все, что связано со смертью Карригана. Они полагают, что вы располагаете важной информацией. Не упрямьтесь, Филипп Иванович, встретьтесь с этим Гором, они как-никак наши союзники.

На некоторое время Голиков задумался:

«То, что Гору нужна встреча и информация по Карригану, понятно. Что могу получить от встречи я? Ну… хотя бы заверение, что они не будут искать Рэма в России, нам будет меньше мороки».

Ответил:

– Если будет разрешение начальника Генерального штаба Красной армии, то, разумеется, я готов с ним встретиться, скажем… в здании вашего министерства.

– Вот и хорошо. До свидания.

– Всего доброго…

Перед отправкой бойцы подобрали на перроне картонную коробку. Из нее соорудили в вагоне стол. Ягодинок достал из своего вещмешка свечку и зажег ее. Затем все из своих вещмешков достали оставшиеся продукты, и группа устроила основательный, почти праздничный ужин. Несмотря на ночное время и хронический недосып последних дней, у всех было веселое, приподнятое настроение. Все с нетерпением ждали окончания задания. Ягодинок и Сергеев выпили немного спирта.

– А сейчас всем отбой, – объявил после ужина Ягодинок. – Дежурным на два-три часа останусь я сам, посижу на табуретке, покараулю груз и вас всех. Потом разбужу сменщика, Сергеева.

– Есть, товарищ командир, – бросил Ермолай.

Бойцы быстро свернули стол и навели порядок. Рядовой Кузнецов соорудил из коробки лежанку, на которой и разместился. Сергеев и рядовой Широких легли на лавки. Ягодинок остался бодрствовать на табуретке. Вагон покачивало из стороны в сторону, чувствовалось, что поезд набрал неплохую скорость…

Берлин, офис министерства внутренних дел, кабинет рейхсфюрера СС Гимлера…

Добившись аудиенции, Шеленберг при полном параде предстал перед грозным министром. После обязательного приветствия сидящий за своим рабочим столом хозяин пригласил присесть и посетителя.

Шеленберг осторожно присел в кресло, стоящее рядом с рабочим столом хозяина кабинета. Быстро достал из папки рапорт, два аккуратно исписанных от руки листа и, пожирая взглядом Гимлера, положил перед ним.

– Господин рейхсфюрер, считаю своим долгом представить вам данную информацию.

Хозяин кабинета слегка кивнул, поправил очки и взял в руки бумажные листки. Шеленберг напряженно ждал, что последует далее.

Гимлер медленно прочитал один лист, затем второй. Полученная информация, несомненно, озадачила. На некоторое время хозяин кабинета задумался:

«О переброске русскими золота Гейдрих мне не докладывал. Значит, он просто не в курсе, получается, что этот не по годам ранний и верткий Шеленберг ему не докладывал. Вышел прямо на меня… Что он затеял?» – отложил листки на стол и строго взглянул на посетителя.

Шеленберг выдержал взгляд.

Гимлер строго вымолвил:

– Все это очень интересно и в какой-то мере поучительно. Наш враг не так уж и глуп, как его иногда представляет Геббельс, – замолчал на секунду-другую. – Но скоро мы овладеем Петербургом, затем – Москвой, и у нас будет все золото России.

Видя, как слегка заволновался посетитель, хозяин кабинета уже мягче продолжил:

– Идите и спокойно работайте, Вальтер, у нас с вами много впереди интересных мероприятий…

Ермолай проснулся и понял, что упал со скамейки и лежит на полу вагона. Очевидно, он упал на левое плечо, оно неприятно ныло. Было темно и прохладно, вагон стоял на месте. Рядом на полу ворочался и чтото бубнил рядовой Широких, также спавший на лавке.

– Что-то случилось, – изрек едва различимый в полутьме, сидящий в двух метрах на табуретке Ягодинок. – Раз мы так экстренно затормозили. Не зашиблись, товарищи военные?