Михаил Смирнов - Операция «ЭЛЕГИЯ»

– Есть.

Ермолай вышел на палубу, уже начало светать. Невдалеке стояли и курили рядовые Кузнецов и Широких.

– Что нам делать, товарищ младший лейтенант? – спросил Кузнецов.

– Пока курите здесь, товарищи рядовые, – ответил Ермолай и увидел стоящий у левого борта серый, внешне уже достаточно потрепанный катер.

Подойдя к катеру, он увидел стоящего у штурвала мужчину с седой шевелюрой и седой бородой. Он был в морской темно-синей форме и курительной трубкой во рту.

– Здравствуйте, – бросил Ермолай. – Я младший лейтенант Сергеев. Вы капитан катера?

– Привет, – буркнул мужчина. – Я Сычев, капитан этого, когда-то торпедного, а сейчас полностью разоруженного грузопассажирского катера. Что повезем?

Неспешно выговаривая слова, капитан сильно окал.

– Небольшие ящики общим весом в шестьсот килограммов и четверо военных мужчин, – ответил Ермолай.

– Занимайте кубрик номер два, – показывая рукой в правую от себя сторону, ответил Сычев. – В первом кубрике находится команда катера, мой помощник и моторист.

– Ясно.

– Больных нет среди вас?

– Нет, – ответил Ермолай.

Он уже перешел на катер и двинулся в указанное направление. Через мгновение оказался в низком, небольшом, полутемном, прямоугольном помещении без окон. Оно оказалось каким-то унылым и практически пустым, только по бокам с трех сторон стояли лавки длиной в два метра. Ермолай стал прикидывать, где разместить ящики и где разместиться им самим.

Бойцы быстро перенесли ящики в кубрик и разместились на боковых лавках. Ягодинок – на третьей, центральной лавке, а Ермолай примостился на ящиках, составленных в ряд в центре кубрика.

– Эта посудина когда-то была торпедным катером, построена английской фирмой аж в 1913 году, – весело изрек Ягодинок. – Но на ней мы должны быстрее, чем на теплоходе «Степан Разин», дойти до Рыбинска. Когда-то посудина развивала скорость в тридцать пять узлов, сейчас, как заверил капитан, легко может дать двадцать узлов.

– Это сколько будет в километрах в час? – спросил рядовой Широких.

– Один узел – это одна морская миля, – ответил Ермолай. – А одна миля это примерно 1,8 километра. Значит, скорость в двадцать узлов означает тридцать шесть километров в час.

Последние его слова утонули в шуме моторов катера.

Через минуту они начали движение и достаточно быстро набрали приличный ход. Катер покачивало из стороны в сторону, в кубрике было шумно и как-то тоскливо.

После приема пищи все разместились на отдых на своих местах. По указанию капитана, Сергеев остался бодрствовать за дежурного…

Берлин, штаб-квартира Главного управления имперской безопасности (РСХА)…

Анализируя поступающую к нему по разным каналам и от разных источников информацию, Шеленберг понял, что ни Абвер, ни разведка Риббентропа, ни английская МИ 6 не смогут помешать перемещению русского золота. Тем более его захватить и вывезти из России. Шеленберг был даже в тайне рад неудачам своих немецких коллег по ремеслу. Он раздумывал, как использовать эту неудачную операцию Канариса и Риббентропа в своих интересах.

Шеленберг подготовил проекты двух подробных рапортов об операции «Золотой трезубец» и «Золото Северной пальмиры» со своими убийственными комментариями. Осталось только решить два вопроса. Вопервых, какой пустить рапорт, то есть по кому нанести удар: или по Канарису, или по Риббентропу? И, вовторых, на имя кого подать рапорт? Здесь тоже были варианты…

Шеленберг уже в который раз усердно просчитывал 336 все варианты. Честолюбивый и стремившийся к карьерному росту, он мечтал о руководстве единой зарубежной разведывательной службой Германии. В этом ему скрытно противодействовал Риббентроп. Но еще более мешал опытный и влиятельный в области разведки адмирал Канарис. Шеленберг склонен был нанести удар именно по нему…

Прямым начальником Шеленберга являлся обергруппенфюрер СС Гейдрих, Начальник политической разведки и полиции безопасности Третьего рейха (РСХА). Между Гейдрихом и Канарисом шли постоянные распри по вопросам разграничения разведывательной деятельности. И его рапорт, безусловно, подлил бы масла в огонь. Но Шеленберг склонялся представить рапорт начальнику Гейдриха – рейхсфюреру СС Гимлеру, рейхсминистру внутренних дел и начальнику всей полиции Германии. Шеленберг знал, что в высших эшелонах власти Третьего рейха идет непрерывная борьба за влияние на фюрера, между военными и полицией. Как активный участник этой борьбы Гимлер сможет наиболее эффективно использовать его рапорт. Шеленберг прекрасно понимал, что если его рапорт понравится Гимлеру, то он защитит его от ревнивого и недалекого по своему интеллекту Гейдриха…