Мирко Пашек - Ловцы жемчуга

Он говорил, и голос его звенел, как металл. Он говорил то, к чему так стремился Раскалла, этот баркале, бедняк. Он говорил то, во что верил ото всей души. Ловцы внимательно слушали его. Они вдруг увидели этот далекий берег, сети и хижины на нем, своих жен, хлопочущих у огня…

Детская радость охватила их. И ко всему этому еще присоединялось ощущение своей силы, опьяняющее ощущение того, что они — хозяева корабля, хозяева самих себя и своей судьбы, и они понимали, что все их желания могут быть выполнены.

И снова в их глазах появилось удивление — как тогда, когда погиб хаджи Шере и был так испуган Бен Абди, но удивление быстро сменилось страхом. И они подняли головы, с трепетом ожидая суда аллаха… Но небо было чистое, и лишь семь белых птиц кружилось в нем.

— Аллах акбар! — закричали они.

И, окончательно поверив в совершившееся, начали петь о блаженных берегах, где они заживут счастливой жизнью, о рыбной ловле, о своих женах, о своей силе и доблести. А Эль-Сейф взошел на корабль, взял винтовку серинджа и, сломав ее, бросил в море:

— Оружие нам не нужно. Ведь не станем же мы стрелять рыб из ружья! — рассмеялся он. Он был счастлив — его мечты начинали осуществляться.

— Мы будем ловить рыбу все вместе, как наши предки. И когда поймаем, поровну разделим ее. То, что съедим — съедим. Остальное будем продавать…

— И я с вами! — крикнул вдруг нахуда Омар.

Все смеялись, плясали и пели. И сам нахуда и египтянин Гамид. Потом они перестали плясать и направились к Эль-Сейфу.

— Ты наш господин, — сказал Гамид и поклонился ему. Он, египтянин! И сейчас он уважал Эль-Сейфа так же, как и тот уважал когда-то Гамида за то, что он умел читать и писать.

— Я ваш брат! — возразил ему Эль-Сейф.

Потом Шоа начал читать вслух слова молитвы собх, о которой они забыли. И ловцы склонились к земле, омылись песком и принялись славить аллаха. Правда, молитвенных ковриков у них не было, но нахуда принес свой и расстелил его перед Эль-Сейфом. И они начали новую жизнь чтением святой молитвы фатхи, которая у правоверных мусульман начинает всякое доброе дело.

Больше они уже не искали жемчуг. Они ловили рыбу и пекли ее на костре. Потом опять плясали и пели, бесконечно довольные и счастливые, и вечером легли спать, беззаботные, как дети.

Проснувшись утром, ловцы обнаружили исчезновение серинджа Бен Абди и лодки, в которой Эль-Сейф приплыл с Гамидом. Они долго искали веревку, которой был связан сериндж, и, наконец, Шоа нашел ее у самой воды, куда ее выбросил прибой. Концы веревки были ровно перерезаны ножом. Эль-Сейф взял ее и связал руки нахуды.

Нахуда Омар долго молчал. Но потом он начал кричать:

— Вот она, свобода, о которой ты говорил, Эль-Сейф! Так ты платишь мне за то, что я согласился подчиниться тебе? Так ты платишь невинному, который может поклясться в своей невиновности как угодно? Ты хочешь иметь меня своим врагом, Эль-Сейф?

Но Эль-Сейф ничего не ответил и отошел от него. А нахуда Омар продолжал кричать, все чаще обращаясь к аллаху и к справедливости:

— Вот она, свобода! Смотрите, люди, разве это свобода, если руки невинного связаны за спиной?

Так кричал нахуда Омар, и его пронзительный голос был слышен далеко вокруг.

— О, ангел свободы! — продолжал он. — Твой плащ — голубой, как небо, в котором летают птицы! Твоя рука так нежна и ласкова! О свобода, твое лицо так приветливо, но этого не знает Эль-Сейф, иначе он не решился бы так поступить!

И Эль-Сейф, которому надоело слушать эти вопли, приблизился к нему и перерезал веревки. Но нож у нахуды он все-таки отобрал.

— Спасибо, о Эль-Сейф! — глубоко поклонился нахуда.

Но Эль-Сейф не отвечал; минуту он стоял задумавшись, а потом крикнул:

— Эй, люди! На корабль! Отплываем!

Ловцы столпились вокруг него.

— Куда? — спрашивали они. — К счастливым берегам?

— Да, — кивнул он.

— А где они? — настаивали ловцы.

— Вы сами найдете их, — с улыбкой отвечал он. — Вы свободны, и вы сами хозяева своей судьбы.

Они долго молчали, вспоминая что-то, и, наконец, один из них, ловец из племени варсангели, выкрикнул название залива Бейлуль.

— Туда надо плыть! — кричал он. — Мой отец ловил там рыбу, когда я был еще мальчиком! Я собирал там раковины, выброшенные морем, и, прикладывая их к уху, слушал таинственный шум…

— Этим шумом ты сыт не будешь! — прервал его Расул, ловец из племени афар — не слушайте его, люди! Он сам не знает, что говорит. Надо плыть на юг, но не до Бейлуля, а еще дальше, в пролив Баб-эль-Мандеб. Там, на острове Барам растут огромные пальмы, из которых получают ладан. Мы сделаем на коре надрезы и будем смотреть, как вытекает в кувшин золотистая смола! Так делал мой отец, и отец моего отца…