Анна Мария Роу - Тебе не поймать меня

Вдруг путь преградили трое. Высокие, стройные, с длинными гладкими волосами, они были похожи как братья-близнецы. Или…мне как-то показывали изготовленные на фабрике детали – одинаковые, без малейшего отличия. Так и разбойники были словно из одной формы отлиты. Миндалевидные глаза, точёные носы, острые скулы как нарисованные под копирку.

Лошадь резко остановилась, в нетерпении перебирая копытами. Маг сказал несколько резких слов, бросил поводья и на его ладони вспыхнул алый цветок. Он явно собирался без лишних слов впечатлить молодчиков красотой огненной стихии.

Единое на лицо трио дружно сделало шаг назад и подняло арбалеты. Воздух перед ними скрутился в жгуты и из мерцающего марева на дорогу ступил еще один джентльмен.

– Господин Шепард, я полагаю? Рад нашей встрече! – произнес всадник, поигрывая огнем.

– Граф Мансфилд, моё почтение, – с легкой ноткой издевательства поклонился новоприбывший. Он был удивительно красив. Настолько совершенен, что это даже отталкивало. Можно восхищаться гармонией мраморных статуй античных мастеров, но кому в голову придет любить их? – До меня дошли слухи, что вы хотите поговорить со мной.

– Как же вы не вовремя! – тот, кого назвали Джеремайей Мансфилдом прижал одной рукой к себе девушку покрепче, а во второй цветок обернулся роем пламенных пчел.

– Как вы грубы! А еще аристократ! Думаете, сможете одолеть меня на моей земле? – Шепард был невозмутим. Рядом с ним возникали и гасли разноцветные сферы. Невероятно яркие в черно-белом мире иллюзий. И столь же опасные.

– Кто вы такой?

Маг решал дилемму: или щит ставить, или сразу атаковать, а потом как повезет.

– Дайте подумать, – радужный маг потер подбородок. У него и жесты были отточенные до идеальной безликости. – Я друг Ларкинса. Мы часто с ним пропускали стаканчик-другой вечерком. Настоящий владелец отеля, который вы разгромили.

– Прошу прощения, – не мог не оправдаться Джеремайя. – Но разгромил лишь частично. Вы тоже приложили к этому руку!

– Мой отель. Хочу и громлю!

– Вот я и помог! В чём претензии?

– Уезжайте отсюда, граф! Вы помогли нам с господином Смитом. Право, он начал очень сильно мешать. Между нами, вы ему жизнь спасли. Но несмотря на мою благодарность за выполнение грязной работы, уезжайте. Сегодня же! Прекратите искать то, что не должно быть найдено. Вашего слова мне будет достаточно.

– Я могу и обмануть, – лошадь нервно приплясывала на месте.

– Такие, как вы, верят в честь и долг.

– А если я не уеду?

– Я стану вашей смертью, граф, – зашипел Шепард.

Вдалеке раздался звук клаксона, а затем выстрел. Мне вот интересно, на самоходы всегда такие противные устройства для подачи сигналов ставятся?

Джеремайя улыбнулся:

– Вы столь самоуверенны!

– Мы еще увидимся! – и растаял в воздухе. Его свита скользнула в лесную чащу и тоже исчезла.

– Даже не сомневаюсь…

Через миг я увидела самоходный экипаж. Водитель с блеклыми волосами судорожно сжимал руль экипажа. Резко затормозив, самоход развернулся боком и чуть не слетел в кювет. Из самохода на дорогу выскочил блондин с длинными волосами. В руках незнакомец держал по пистолету и вид имел довольно зверский.

Кажется, я больше не буду считать кудри до плеч симпатичной чертой во внешности джентльмена…

Мысль не задела никаких чувств, туман скрыл картинку. Мне ничего не оставалось, как пойти дальше.

Мелькали еще сценки.

Маг приехал в какое-то поместье, на руках внес девушку в дом. К нему поспешили две женщины, искренне переживающие, со следами слез. Но с ношей Джеремайя не расстался. Уходя дальше, я едва расслышала его злобное: «Испепелю, кто прикоснется…»

Все скучно. Блекло. В тумане слышался голос. Тихий, манящий, желанный. И осталось единое желание: дойти до того, кто зовет…

Ноги хлюпали по влажному мху. Противно чмокала жижа. А потом я с головой ушла под воду. Захлебнуться не успела.

В моей комнате был нежно-голубой балдахин. Стелла знала, что я люблю легкие цвета и подбирала интерьер так, чтобы мне понравилось. А здесь над кроватью полог был темно-синим, с золотым орнаментом. Стены тоже цвета индиго, с едва заметными узорами на тон светлее. Даже утренний солнечный свет не разбавлял торжественную чопорность спальни. В воздухе чувствовался запах мужского парфюма.

– Очнулись, леди?

У окна стояло кресло, такое же, как и вся мебель, массивное, дубовое, с золочеными деталями. В нем сидел маг. Усталый, лохматый, в помятых брюках, без сюртука и в рубашке с расстёгнутыми верхними пуговицами. Такой домашний, без напускного блеска.