Аслан Черубаев - Приключения Олжика и Вовки

— Ладно, ладно, не буду. Говори.

— Ее зовут Дина. Она из шестого «Б»…

— Такая сморщенная и на руках ползает?

В следующую секунду он лежал на траве, а я сидел на нем и бил по сушнякам. «А-а! О-о! Все, все, не буду больше! Олжик! А-а! Ха-ха-ха! Больно же!» — вопил дистрофик под точными и мощными ударами.

Когда позвали обедать, сбежался весь лагерь, и в дверях столовой образовалась толкучка. Мы с Вовкой с разбегу пробились внутрь и сели за стол. Давали суп с картошкой, на второе — котлету со свеклой и чай. Я, естественно, не наелся и пошел за добавкой. Добавки мне не дали, так как, видите ли, не ожидали такого количества детей, приготовили мало и т. д. и т. п. В общем, отмазки всякие корявые пошли. На ужин пообещали дать больше плюс добавка.

Затем Динара Кудайбергеновна собрала всех в корпусе, и мы начали думать, что бы такое показать на «Празднике знакомства». Сначала надо было придумать название нашего отряда. Все стали предлагать, кто во что горазд.

— Давайте назовём «Пираты», — предложил Витька-гитарист.

— Нет, лучше «Отморозки», — крикнул Вовка.

— Сам ты отморозок, — сказала Айгерим, — давайте «Stars».

— Лучше по-русски, — сказала Динара Кудайбергеновна.

— «Арбузы из двухсотой школы», — сказал я.

— Тебе лишь бы брюхо набить, — вставил Вовка.

— Я предлагаю назвать «Галактическая База № 200», — встрял сухорукий очкарик Болат. Он был большим любителем научной фантастики. Азимов, Бредбери, Гаррисон и все такое. Прямо как я.

— Уйди в туман, кузнечик, — сказал Адиль, — у меня тоже есть идея.

— О-о! — промычал Вовка. — Говорит член-корреспондент Казахской Академии наук, лауреат Шнобелевской премии мира, доктор биологии…

— Пирожков, — прервала его наша учительница, — помолчи. Говори, Адиль.

— Я хочу назвать наш отряд «Медвежонки»…

Все лопнули со смеху и, дырявые, полегли на пол.

— Адиль, во-первых не «Медвежонки», а «Медвежата», — сказала Динара Кудайбергеновна, — а во-вторых, мы же не младший отряд. Я тут придумала кое-что. Давайте назовем «Гром и Молния».

— Точно! — подхватили мы.

— Ничего название.

— Нормально.

— Классно!

— А девиз будет такой: «Мы грохочем и блестим, никому спать не дадим!»

— Да, да, верно. Супер!

В этот момент к нам зашел какой-то мужик со свистком на шее и сказал:

— Здравствуйте, ребята. Меня зовут Александр Иванович, я физрук лагеря. Так, мне нужны пацаны, кто посильнее.

— А зачем? — с опаской спросил Вовка. — Таскать что-нибудь?

— Да. Нужно принести ветки для сегодняшнего костра.

— О, я пойду!

— Я тоже!

— Пошли, пацаны! — заорали мы и сорвались с места.

Александр Иванович повел нас в яблоневый сад на краю территории лагеря, где мы увидели большую кучу сухих веток. Они были очень длинные и толстые. Мы стали вытаскивать по одной, по две и носить на стадион, на бетонную костровую площадку. Мы хватали ветки за толстый конец и просто волокли по земле. Некоторые пацаны помощнее брали сразу по три-четыре. Я, конечно, взял шесть. Три в одной руке и три в другой. Вовка тащился за мной, пыхтя и охая. Он с трудом тянул за собой какой-то прутик и кричал мне:

— Олжик, подожди! У меня ветка тяжелая.

— Если у тебя ветка тяжелая, то я президент Гондураса. Качаться надо, ты, останки Рамзеса Третьего.

— Если бы я жрал как ты, — вагон комбикорма в день, бык колхозный…

Я остановился и подождал пока он дотащится, намереваясь дать ему пинка. Вовка угадал мой маневр и поскакал от меня как дикий козел, бросив свой дубак посреди дороги.

— Эй, добрый молодец! — окликнул его Александр Иванович. — Бревно свое обронил!

Пацаны загоготали во все горло. За две ходки мы собрали достаточно дров и поставили ветки шалашиком для костра. Шалаш получился огромный — метра четыре в высоту.

Мы сходили на полдник и на ужин. Все свободное время мы носились по лагерю и искали что-нибудь интересное. Таким образом, мы с Вовкой обнаружили: качели и всякие снаряды в глубине сада, по которым немного полазили; душевые кабины с огромными железными баками, в которые мы покидали камни, — получался хороший звук; посмотрели актовый зал, где готовилась дискотека; поймали рыжую кошку, которая, наверно, жила в лагере. Потом прибежал Адиль и рассказал, что на территории лагеря есть заброшенный и заколоченный барак, где когда-то, давным-давно, повесился прапорщик, и теперь туда все боятся ходить. Будто мертвый прапорщик до сих пор бродит там, неуспокоенный.

— Да все это чушь собачья, — заявил Вовка, — привидений не существует.