Анна Завгородняя - Вторая жена. Часть 2

— Я надеюсь, тебе понравились комнаты? — как бы невзначай спросил Шаккар.

Я кивнула, а сама оценивающим взглядом скользнула по свите, что дожидалась нас у дверей. Человек десять разодетых мужчин, в которых я с трудом узнала махарибов мужа. Поискала глазами аббаса, но молочного брата Шаккара среди свиты не оказалось.

Мы шли молча. Я старалась не смотреть по сторонам. Огни светильников встречали нас. Вспыхивало, покачивая пламя. Стены дворца молча наблюдали за нашей процессией и отчего-то мне на мгновение стало не по себе. Я снова вспомнила, что чужая здесь.

По спине прошел холодок.

«Теперь это твой дом! — напомнила себе. — И если ты сама не примешь его в свое сердце, то всегда будешь здесь чужой!».

Мысли придали мне уверенности в себе. Я иначе взглянула на стены, на людей, что шли рядом, на мужчину, тепло которого я ощущала через наше прикосновение, и страх отступил. Стали ярче краски, стал прохладнее и чище воздух, и я улыбнулась этой маленькой победе над собой.

Мы шли мимо пустых залов. Несмотря на отсутствие людей, в каждом помещении было достаточно света, чтобы я видела не только свой путь, но и красоту мозаики на стенах и даже потолке. Тихо шуршали подошвы обуви по узорному полу, когда впереди послышались звуки музыки. Словно кто-то играл на барабанах. Перезвон колокольчиков заставил меня покраснеть и бросить взгляд на мужа, помнит ли он?

Шаккар помнил, а мы торопились вперед, чтобы присоединиться к пиру, где, как я догадывалась, ждали только нас.

Мы идем вперед. Огни светильников все ярче. Вот впереди уже появились рабы. Нас встречают, кланяются и с улыбкой смотрят во след, а я слышу чарующие звуки ребаба [2] Ребаб — струнный смычковый инструмент арабского происхождения, с почти круглым корпусом и круглым небольшим отверстием для резонанса на деке. и перебор струн уда [3] Уд — музыкальный инструмент, распространённый в странах Закавказья, Европы, Ближнего Востока и Магриба , и все сильнее и громче доносятся ритмы барабанов и голоса. Веселья ещё нет, но музыканты уже стараются, и вот мы входим под высокую арку и попадаем в дивный огромный зал. Здесь нет потолка, вместо него над головой переплетения виноградной лозы. Тяжелые гроздья ещё зелены и только начали наливаться сладким соком. Я смотрю на людей, восседающих на подушках. Сам Вазир на возвышении, к которому ведут ступени. Дорогой трон повелителя варваров сделан из золота и несколько мужчин стоят за его спиной, охраняя своего правителя.

Сам зал, словно замысловатый узор. Высокие колонны поддерживают сеть из балок, по которым плетется виноград. На широких крючках, вставленных в каменные колонны, висят на цепях плоские светильники. Их в зале несметное количество и оттого светло, как днем.

Полы устланы пышными коврами, в самом центре зала — фонтан, вокруг него танцуют девушки-рабыни в ярких костюмах. Шаровары и яркие платки, в которые кутаются танцовщицы, улыбаясь и качая бедрами, напоминают мне одежду наложниц в серале. Почти никаких различий.

— Моя принцесса! — произносит Шаккар и мы направляемся в сторону его отца.

Вазир уже заметил нас и глядит благосклонно, а я пытаюсь не вертеть головой, хотя мне хочется узнать, где находится Сарнай.

— Рад видеть вас! — кивает нам с принцем его отец, а затем делает приглашающий жест, и я опускаюсь на подушки по правую руку от повелителя варваров. Затем Вазир хлопает в ладоши и для Шаккара приносят скамейку, которую ставят по левую сторону от правителя, и мой муж садится на нее.

— Мои дети пришли! — громкий голос Вазира зазвучал в воздухе, словно отпущенная струна. Музыка стихла и взоры гостей, восседавших на подушках, обращаются к нам, и я, наконец вижу, среди толпы наряженных мужчин всех возрастов и цвета кожи, Сарнай.

Повелительница сидит на подушках рядом с аббасом. Она одета в цвета золота и улыбается так, словно ее вполне устраивает ее место, а мне отчего-то становится неловко.

«Почему она не сидит рядом?» — удивляюсь я. Неужели немилость Вазира так велика? Я вспомнила, как Тахира рассказывала мне о том, что ее отец не любит Сарнай и не раз просил своего сына развестись с ней. Но мне показалось, что Вазир не из тех, кто будет так открыто демонстрировать свое пренебрежение невесткой, но затем я подумала, что много не знаю и мне не стоит пока лезть с расспросами, особенно в праздник, устроенный в мою честь.

Поймав взгляд аббаса, устремленный на меня, заметила, как мужчина улыбается и ответила тем же.