Анна Завгородняя: Вторая жена. Часть 2

«Всему свое время!» — подумал повелитель и выпустил в воздух дымное кольцо.

Тахира старательно не обращала внимания на Дилию. Наложница мужа продолжала делить с ней акрама, хотя, стоило признать, принц все реже посещал свою любовницу, а сама Тахира пока молча терпела, дожидаясь подходящего момента. Она вела себя с мужем, так, словно ни в чем не бывало. Старалась увлечь его в свою спальню и все чаще заводила разговоры о жизни акрама. Интересовалась абсолютно всем, и почти каждый день приходила на тренировки принца, следя за его упражнениями с балкона, а после продолжая уже общие тренировки в саду. После того, самого первого раза, закончившегося так пламенно и страстно, оба, и акрам и принцесса, полюбили общие занятия.

Но Дилия Тахиру начала волновать. По сералю прошел слух, будто бы Дилия носит наследника акрама. Пока только слух. Об этом шептались рабыни, когда думали, что никто за ними не наблюдает. Это даже разносил ветер и воздух, в котором принцессе слышались сплетни.

Сама Тахира по-прежнему все свободное время отдавала обучению, и ее учителя-евнухи признавали, что принцесса варваров умна и обладает нужными для достойной правительницы качествами. Она была любознательна, сдержана и упряма во всем, что касалось занятий. Ширин радовалась втайне, что ее невестка проявляет интерес к истории своего нового народа и своего рода. Она благосклонно принимала девушку и часто посещала ее покои. Тогда обе, и мать, и жена акрама, сидели и пили цветочный чай, прохладный, словно дыхание морского ветра, раздувающего тонкие занавески на окнах комнат принцессы.

Жизнь шла своим чередом. Тахира понимала, что прошло слишком мало времени, чтобы она стала своей во Дворце. Пока ее уважали только как жену принца, но девушка знала, что пройдет время, и она станет той, кого примут сердцами.

Иногда, в свободные минуты, сидя у окна и глядя на раскинувшееся до самого горизонта море, принцесса думала о том, что ее брат, вместе со своим войском и женами, уже скорее всего, добрался домой. Девушке было интересно, какой увидел молодую жену ее отец Вазир, но Тахира почему-то была уверена, что принцесса Майрам понравится Повелителю.

«Не может не понравится!» — подумала она с усмешкой, вспоминая красивое лицо девушки, которая могла бы стать ее подругой.

Ветер, налетевший с моря, растрепал распущенные волосы принцессы, словно потянул тяжелое темное покрывало. Тахира усмехнулась и отошла от окна, а ветер полетел дальше, туда, где за пределами города шумели высокие деревья, шелестя листвой, туда, где, повторяя движения волн, дышали степи и дальше, в края, где среди песков затерялся, окруженный кольцом скал, дивный город Великого змея.

Шаккар сам явился за мной, когда пришло время отправляться на пир. Я стояла посредине комнаты и смотрела, как рабыни-бабочки открывают узорчатые двери и на пороге, с улыбкой на губах, стоит он. Мой муж, мой повелитель, мой принц Шаккар.

Я подняла глаза, чувствуя, как краска заливает лицо, так, словно бы я впервые предстала перед мужчиной. Странным образом, я испытывала какую-то неловкость, стоя перед ним в дорогих нарядах, в золоте и с волосами, уложенными в новую для меня прическу. Женщины этой страны иначе заплетали косы, но, когда я посмотрела на труд рабынь в зеркало, то осталась весьма довольна. Я нашла себя красивой и мне очень хотелось, чтобы и Шаккар увидел это.

Он увидел и ему понравилось. Я поняла это по его темному взгляду, который разгорелся, словно пламя в одном из светильников, висевших у входа в мои комнаты. Стоило признать, что света в покоях хватало с лихвой. Наима объяснила мне, что один из городов платил дань и поставлял Вазиру и его народу масло для светильников и лампад наравне с товарами и деньгами. Всего подвластных варварам городов было более десятка и, именно таким образом, получая съестные припасы, а также деньги и молодых мужчин для пополнения воинства, жили в этой пустыне люди Вазира. Но сейчас мне не хотелось думать ни о чем, кроме взора моего принца и тех чувств, что я испытывала к моему мужчине.

Шаккар был одет в шаровары черного цвета и дорогую безрукавку, расшитую золотом, обнажавшую крепкие руки принца, перевитые жилами мышц. На поясе — короткие ножны с кинжалом, украшенным змеиной головой, чьи яркие зеленые глаза смотрели на меня пристально, словно сама тварь была живой.

— Моя принцесса! — Шаккар поклонился мне, и я ответила взаимным поклоном, отдавая дань уважения ему, как повелителю моего сердца. а затем приняла протянутую руку и с улыбкой вышла из покоев, рука об руку с принцем. За спинами что-то затараторили рабыни, еле слышно.