Максим Дуленцов: Земля забытого бога

С Вероникой он познакомился в захолустном, но, по мнению его жителей, огромном, красивом и культурном городе Перми. Занесла его нелегкая туда по причине сугубо деловой: в сём славном городе жил Кирилл, любитель истории и старины малой руки, в местности своей считающийся отменным специалистом по Средним векам. Правда, в основном в кругах так называемых «черных копателей». Человек он был увлеченный, читал даже книги, по большей части практические – местные издания археологических экспедиций времен СССР, – почерпывая там необходимые сведения о местах, где можно чем-нибудь поживиться, иногда успешно, иногда впустую. Заинтересовал он Садомского только потому, что как-то раз коллега перенаправил письмо от этого Кирилла, в котором тот просил оценить артефакт в виде серебряного блюда Сасанидов, что было им откопано, а скорее всего, украдено, как думал Садомский, на территории Пермского края. Блюдо было довольно ординарно, но в то же время имело некую культурную и денежную ценность, а кроме того, не фигурировало в списке умыкнутых ценностей музейной сети, что негласно распространяли музейные организации и МВД.

Станислав Николаевич благосклонно ответил молодому человеку, оценив предмет в треть стоимости, получил письмо того о желании за эту стоимость продать и в довесок изображения других имеющихся у Кирилла предметов, которые уже тянули на коллекцию. Заручившись поддержкой богатого коллекционера, Садомский выбил себе служебную командировку в пермский музей и лично посетил Кирилла с целью выкупить по дешевке все его предметы, а также проверить их на подлинность и узнать, откуда тут ноги растут.

Прилетев в Пермь тогда, он созвонился с Кириллом и условился встретиться с ним в одном из кафе в центре города вечером. Перед этим Станислав Николаевич по долгу службы посетил пермский музей, который его не удивил – провинции всегда славились бедностью. Лишь здание было красивым, старый купеческий дом, который, конечно, не мог вместить в себя даже ту минимальную коллекцию, что была в местных закромах. Побродив по улицам, наполненным пылью и людьми с суровыми уральскими лицами, Станислав Николаевич с трудом дождался вечера. Заказал кофе, от еды отказался, ибо не привык пробовать что-то новое, ему проще было воздержаться от ужина, чем экспериментировать на своем организме. Но кофе был неплохой, впрочем, с нынешними аппаратами, которые делают его сами, неплохой кофе мог быть где угодно. Кирилл появился на полчаса позже, Садомский поморщился: он не любил необязательных людей. Выглядел Кирилл обычным быдловатым толстым парнем, белый «ленд крузер», замаячивший у самого окна заведения, явно был его и подтверждал скоропалительные выводы Станислава Николаевича.

– Добрый день, я Кирилл, – запросто представился молодой человек и уселся, натужно изображая хозяина жизни.

Садомский усмехнулся, очень давно ему не приходилось встречаться с подобными людьми, в Питере и Москве продавцы ценностей в основном были старые интеллигенты в третьем, минимум, поколении. Он склонил голову в приветствии.

– Ну что, как вам у нас? – Кирилл подозвал официантку, толстым пальцем ткнул в несколько позиций меню и добавил: – И водочки.

Затем, обратившись к Станиславу Николаевичу, утвердительно произнес:

– Сначала ужин, потом дела. Вы не возражаете, если к нам присоединится девушка? Отлично. Познакомился по интернету, что время терять, может, вечером и срастется чего. – Кирилл заговорщицки подмигнул.

Садомский, конечно, возражал, но деваться было некуда, и он откинулся на спинку дивана, маленькими глотками потягивая кофе и тягостно ожидая конца этого рандеву. Но когда вошла Вероника, а это была именно она, Станислав Николаевич отставил чашку с остывшим напитком и больше не отрывал от нее глаз. Девушка лет двадцати восьми, стройная, в меру высокая, с вьющимися, когда-то русыми, а теперь выбеленными волосами, натуральный цвет которых, как сама природа, усиленно пробивался сквозь искусственные химические заграждения. Голубые глаза, обрамлённые вполне обычными ресницами, показались Садомскому крыльями махаона. Точеные черты лица и взгляд, который говорил о независимости и самодостаточности, об уме и взбалмошном нраве, о честолюбии и неуверенности в себе. Она была чудо природы, невинность и разнузданность, кротость и властность, интеллектуальность и бесшабашность – все, казалось, было в ней.

– Вероника, – представилась девушка, внимательно оглядывая двух мужчин и невольно останавливая взгляд на Садомском.