Эдуард Поляков - Хозяйка мертвой воды. Флакон 1 - От ран душевных и телесных

— Я тебе покажу, как меня позорить. Сплетни разносить вздумала, как бабка беззубая? Ща я тебе зубы то посчитаю и приданного лишу.

Судя по голосу, ругался явно мужчина, а вот визжала определённо девушка.

Высунув голову в окно, Ольга заметила, как народ стягивался к избе старосты. Вот те раз, что случилось, что за шухер? Она вышла из дома и тоже пошла за народом в сторону шума. Дойдя до места сходки и растолкав народ впереди себя, увидела, как ее первый и недавний пациент Боровик охаживает розгой свою дочь, намотав девичью косу на кулак.

Девица выла белугой и извивалась.

Остановись, слышишь! — послышался голос старосты Зорана Горыныча.

Толпа расступилась сама, пропуская сутуловатого и поджарого старосту. Боровик прекратил бить дочь розгой, но косу не отпускал. Так она и стояла, склонив перед ним голову.

— Чем дочь твоя перед тобой провинилась? — поинтересовался староста.

— Дылда эта щеки свеклой мажет и Сома травит: Зря ходишь, Хельга с Ланом ночи проводят да так, что труба избы шатается Сплетни распускает, отца позорит. Я-то в доме Хельги был и знаю, что они науку учат и разговоры умные ведут. А вот моя дочь, неряха, такие сплетни распускает.

— Отпусти ее, Боровик, — сказала Ольга. — Мало ли что кто болтает! Ты мужик! Языком хоть в жопу лезь, а рукам воли не давай.

— Хельга! — удивился, услышав её Боровик.

— А что? По отцовски-ли это, позорить дочь на всю деревню? Смотрю, весело тут у вас!

Боровик отпустил дочь и посмотрел на Ольгу. Хоть и провинилась дочурка, да все же родная кровь.

— Хельга, я тебе жизнью обязан, а эта хабалка… Как мне загладить такую обиду?

— Приставь ее ко мне в ученицы. Мне часто руки требуются, а заодно и у нее будет опыт в лечении и не будет времени гадости разносить по свободным ушам. — Ольга даже удивилась, походу местный говор и к ней начал потихоньку прилипать. Раньше бы она вряд ли сказала так витиевато и хитро.

Девка вдруг завыла, словно её продолжали лупить розгами, и бросилась к отцу.

— Верно, Хельга, пусть поживет, да ума наберется! — согласился Боровик, хотя в голосе его слышалось некое замешательство.

Так и сговорились. Ася, дочь Боровика, с этого дня должна была поселиться в Ольгиной избе и взяться не только за обучение, но и ведение быта. После того, как выяснились отношения с девушкой, Ольга, как и хотела, отправилась в мастерскую Лана.

Перегонный куб был готов к первому запуску. Гончар смастерил достаточно большой резервуар, водрузил его на небольшую печурку из кирпича, наколол щепы для растопки. Кроме того, придумал он и очень плотную крышку, которую, после того как залили брагу, залепили тестом, чтобы винные пары не выходили в воздух. Под змеевик приспособили корыто с водой из колодца, чтобы пар остужать.

Процесс пошел. Брага забурлила. Лан и Ольга сели на лавочку у своего детища и теперь с нетерпением ждали результата. Результат недолго заставил себя ждать. спустя пятнадцать минут первые живительные капли начали наполнять подставленный под конец медной трубочки кувшин.

И только налили то, что получилось, в красивую кружку, сработанную гончаром. Первый спирт, теперь не придётся мыть раны сладкой медовой брагой, на которую слетаются все мухи. В мастерскую влетел полупьяный Сом. Глаза у него были красными от слез, а лицо перекошено от злобы.

— Ты, жаба, все хвостом-то крутишь! — гаркнул он на Ольгу и, сжалкулаки, встал над ней.

Ольга даже бровью не повела.

— У жабы нет хвоста, — подметил неудачно Лан.

Сом схватил его за плечо и сдернул с лавки. Тот упал на пол мастерской и разлил самогон.

— Стоять… — рыкнула на Сома Ольга. — Вышел отсюда, и потом зашел как надо: со стуком и вытерев ноги.

Ее лицо в одно мгновение преобразилось от гнева. Стало жестким, мрачным. Розовые волосы сами собой потемнели и сделались фиолетовыми, в глазах промелькнула голубая искорка.

Сом уставился на Ольгу, онемел, а его хмельной взор стал рассеиваться. Здоровенный детина испугался миниатюрной девушки, но отступать не думал.

— Как ты смеешь заявляться сюда и что-то требовать? — Ольга приподняла одну бровь и надменно посмотрела на разбушевавшегося оборотня. Надо же, откуда только в ней взялось столько смелости? Ведь Сом мог прихлопнуть ее только одним неловким движением.

Лан поднялся на ноги и попытался здоровяка успокоить уговорами:

— Давайте поговорим и решим все спокойно.

— Пошел вон, дрищ! — отмахнулся от гончара Сом. — Все из-за тебя, из-за тебя отец Асю из дома выгнал! — завыл он и весь покраснел.