akchiskosan: Рики Макарони и Наследники Врагов

Помимо этой небольшой победы, Рики имел в распоряжении определенные средства, позволяющие ему противодействовать Волдеморту, так сказать, изнутри. Он помнил об обещании, которое взял с него шеф авроров в конце года. Как единственное лицо, располагающее абсолютным знанием всего, что лорд Волдеморт когда-либо совершил, он был обязан передать все соответствующие сведения правосудию. Так что время от времени Рики приходилось извлекать из памяти разные нелицеприятные факты, например, что Волдеморт использовал змею в качестве разведчика. Что было тринадцать Упивающихся смертью, которые с согласия своего могущественного повелителя воспользовались даром бессмертия. Не в таких, конечно, масштабах, как их господин. А всевозможные черно-магические ритуалы и посвящения, пройденные Лордом в различных странах мира, не исключено, заинтересовали бы Пита в качестве пособия по мутациям, но Рики категорически не желал брату ничего такого показывать.

История, которую он писал, вызывала у него резкое ухудшение состояния, примерно такое, как когда брат рассказывал про Павлова. Временами парню казалось, что он вот-вот упадет в обморок. Сначала он старался заниматься этой писаниной именно в те периоды, когда настроение ни к черту не годилось, но скоро понял, что так он себя вконец доконает. Портить же себе редкие моменты сносного расположения духа Рики не стал бы ни ради какого Министерства магии.

Лучше всего у него работа шла тогда, когда столь желанные для авроров воспоминания приходили спонтанно. Он все равно никуда не мог от них деться, а потому садился и записывал. После этого становилось как-то легче. Так что Рики, находясь почти все время дома, не расставался с блокнотом и ручкой, даже повесил их себе на шею.

— Им придется учесть это в деле! — пообещала его маме миссис Дуглас, наблюдая такую старательность.

Рики покорно кивал, стараясь не думать о предстоящем слушании в Отделе магического правопорядка.

Собственно, в том, что случилось после его дня рождения, он совершенно не был виноват, но в данных обстоятельствах это мало что решало. Волнение из-за предстоящего слушания распространилось на всю семью, после того как небольшая коричневая сова с умными глазами в одно прекрасное утро влетело в столовую, где семейство мирно завтракало, и швырнула ему на колени пухлый конверт с эмблемой Министерства. Скрыть эту эпистолярную пошлость теперь не было никакой возможности, и парню ничего не оставалось, как зачитать вслух:

«Уважаемый мистер Макарони! Довожу до Вашего сведения, что слушание по Вашему делу откладывается на неопределенный срок. Как только Отдел магического правопорядка ознакомится со всеми материалами дела, Вы будете своевременно извещены о месте и времени проведения слушания. За любыми разъяснениями Вы или представляющие Вас совершеннолетние маги имеют право обращаться непосредственно в отдел магического правопорядка, возглавляемый в настоящее время сэром Эрнстом Макмилланом. До тех пор, пока не вынесено решение, Министерство магии считает возможным продолжение Вашего обучения в школе чародейства и волшебства «Хогвартс» без ограничений. Искренне Ваша, Матильда Блумсберри. Отдел неправомочного использования колдовства. Министерство магии».

К этому письму прилагалось еще одно, втрое длиннее. Рики никогда прежде не видел этого почерка и поначалу даже не понял, от кого оно, хотя мог бы догадаться.

— Это миссис Чайнсби прислала. Мама моего одноклассника, помните, она еще приходила к нам, когда купила мне змею? — объяснил он, надеясь, что уж это письмо читать не придется. Миссис Чайнсби была ведьмой, и потому могла знать и сообщить ему нечто такое, что обеспокоит его родителей, мало что знающих о магических законах. Но, увы, ничего особенного там не оказалось. После тривиальных приветствий аристократическая дама сочла нужным попенять ему.

«Не стану скрывать, Ричард, мне искренне жаль, что твое упрямство позволило тебе добиться тех результатов, от которых тебя тщательно и, на мой взгляд, совершенно верно оберегали», — писала Гвенделина Чайнсби.

«Надо же, как обтекаемо. Вот ни за что не назовет меня Темным лордом», — грустно усмехнулся Рики.

«Виктор мне рассказал о том, как вы поговорили», — продолжала она. Рики скуксился — это сложно было назвать разговором: Вик настаивал, как всегда, на своем, знать не хотел, почему Рики не желает сделать так, как он считает правильным, и Темный лорд в вопросах квиддичной чести был воспринят им как элемент несущественный.