Серена Валентино - Малефисента. История темной феи

Шагая через лес, я поначалу готова была смеяться над своими глупыми страхами. Но потом меня вдруг охватило непреодолимое желание бежать отсюда. Я чувствовала, что надо мной нависла какая-то серьезная опасность. Вокруг меня осязаемо сгущалась ненависть, и тогда я поняла: это ненависть леса. Лес ожил и ополчился на меня. Кусты и лианы начали подступать ко мне с устрашающей скоростью, и даже деревья преобразились: у них как будто появились лица и длинные цепкие руки, вырваться из которых было невозможно. Когда деревья схватили меня, а лианы обвили мое тело, я думала, что умру прямо там. Мои верные птицы пикировали с неба, атакуя деревья и пытаясь помочь мне, но шипастые стебли впивались в мою плоть, а лианы все туже затягивали петли на моем горле. Не могу сказать, что мне было так уж страшно ощущать, как жизнь постепенно покидает меня: я чувствовала почти облегчение, что все наконец закончилось. Пожалуй, я была даже рада умереть.

«Малефисента, нет! Используй свою силу!» – услышала я сквозь древесные кроны голоса сестричек. Они воздели руки к небу – и на мир обрушилась магическая темнота. «Малефисента, тьма на твоей стороне! Используй свою магию!»

Я запаниковала, и мое тело становилось все горячее и горячее. Тогда я вспомнила, что ты сказала мне как-то раз, в тот день, когда я впервые воспользовалась чарами перемещения. Ты сказала, что если я однажды почувствую то же самое, то мне достаточно подумать о каком-нибудь безопасном месте и о том, кого я люблю – и я сразу же перенесусь туда. Я так и сделала. И в считаные мгновения оказалась у самого порога дома сестричек, счастливо избежав хватки моих недругов.

«О боги, Малефисента! Ты цела?» – бросилась ко мне Люсинда.

Я даже ничего не смогла ей ответить. Наверное, я была в шоке.

«Нам следовало догадаться! Мы должны были сообразить, что природа считает тебя своим врагом после того, что случилось в Стране эльфов и фей! Как глупо, что мы не подумали об этом! Нам очень, очень жаль! Прости нас!»

Впрочем, я все поняла и без объяснений сестричек. Конечно, для природы я была врагом. И это было справедливо – после того, как я уничтожила Страну эльфов и фей. Я знала, что заслужила это. На мне лежало проклятие, и я стала опасаться за свою дочь. Что, если это проклятие перейдет на нее?

«Нет-нет! Деревья не станут осуждать ее за твои грехи! Здесь тебе нечего бояться!» – уверяли меня сестрички.

Внутри жилище сестричек очень отличалось от моего. Оно было теплым, уютным и гостеприимным и сразу напомнило мне мои детские годы с тобой в Стране эльфов и фей, с такой же уютной кухней и большими окнами. За широким круглым кухонным окном даже виднелось дерево, на котором могли с удобством рассесться мои птицы. И я подумала: зачем же я отказывалась от предложения сестер переселиться к ним еще много лет назад?

«Мы готовы приступить к колдовству, Малефисента. Но сначала должны предупредить тебя об условиях», – сказала Люсинда.

Ее слова тут же подхватила Руби: «Эти чары вбирают в себя только твои самые лучшие стороны. Тогда она действительно будет твоей дочерью. И в каком-то смысле она будет тобой – но только лучшей частью тебя».

Сестрички дружно улыбались мне: «Мы знаем, что это заклинание работает, и обещаем, что оно не причинит никакого вреда ни тебе, ни твоей дочери».

Люсинда взяла меня за руку: «Ты согласна отдать своей дочери всю лучшую часть себя? Позволишь ли ты нам подарить тебе ту, кого ты будешь любить?»

Я кивнула: «Да! Я желаю этого больше всего на свете!»

Люсинда достала из кармана юбки небольшой затянутый шнурком мешочек, полный кроваво-красного порошка. Щедро зачерпнув его рукой, она рассыпала порошок с вкраплениями мелких кристаллов обсидиана по полу вокруг меня. Сестры тоже встали в круг, образовав треугольник: Люсинда стала его вершиной, а Руби и Марта расположились по бокам от меня. Их сила, соединившись, озарила получившуюся фигуру ярким серебряным светом. Я не испытывала ни малейшего страха: от сестричек исходили лишь любовь и преданность мне.

Люсинда начала нараспев читать заклинание: «Старых и новых богов призываем, силой своею их заклинаем, пусть этой ведьме, пусть этой фее явится дочь, что всех ей милее» . Три сестры повторяли эти слова снова и снова: «Старых и новых богов призываем, силой своею их заклинаем, пусть этой ведьме, пусть этой фее явится дочь, что всех ей милее» .

Я почувствовала сильный толчок, сотрясший все мое тело, а потом у меня появилось ощущение, которое я никак не смогла бы описать – по крайней мере тогда. Сейчас я могу это сделать, потому что уже понимаю, что со мной тогда происходило. Но лучше я постараюсь описать, что я чувствовала тогда. А чувствовала я, как у меня что-то отнимают. Сказать по правде, я не знаю точно, что здесь было ответом моего тела на чары, а что – моим воображением, но и тело и душа моя реагировали очень бурно. Может быть, потому, что я пыталась внутренне сопротивляться происходящему. Каждый раз, когда сестры повторяли заклинание, меня охватывало одно и то же чувство. И оно было очень похоже на предсмертную агонию.