Холли Блэк - Малефисента. Сердце вересковых топей

– И что же ты мне предлагаешь? – Аврора отодвинулась в сторону. – Окружить свое сердце колючей изгородью?

– Мое сердце – ты, – ответила Малефисента. – И ты права: я собираюсь яростно охранять его.

– Вы слышали, что она говорила сегодня днем?! – кипел лорд Ортолан, меряя шагами свой огромный кабинет. – Мы должны действовать, причем немедля.

В ряды придворных короля Генри он втерся давно, много лет назад. Знал, как подольститься к правителю, как разжечь его честолюбие.

Подталкивать короля Генри к все новым и новым крайностям было легко, во всяком случае до тех пор, пока война с вересковыми топями не стала единственным источником пополнения казны. Управлять королем Стефаном было несколько сложнее, особенно после смерти королевы Лейлы, когда он стал все больше замыкаться в себе. Стефан все чаще уединялся в комнате с клеткой, куда он посадил пару отрезанных им крыльев, и кричал на них, словно требуя дать ему совет.

Впрочем, такое поведение Стефана обернулось большой выгодой для лорда Ортолана, который подменил отошедшего от дел короля и стал сам заниматься всеми вопросами торговли и сбора налогов в государстве. Через руки лорда Ортолана потек ручеек золота и серебра, который должен был пополнять казну. Часть этого ручейка, само собой, оседала в карманах лорда. Кроме того, он же – и тоже не безвозмездно – стал тем человеком, который помогает словам вельмож достигать королевских ушей. Сам лорд Ортолан считал, что без сна и отдыха трудится на благо королевства – а любой труд должен быть вознагражден, не так ли?

Но с Авророй налаженный механизм лорда Ортолана неожиданно дал сбой. Юная королева оказалась совершенно невосприимчивой к лести, а честолюбие... Ну, если у нее и были амбиции, то не того сорта, который мог бы использовать себе на благо лорд Ортолан.

– Да, я слушал ее, – откликнулся сидящий за столом граф Ален. – И не думаю, что королева Аврора нуждается в ваших советах.

Лорд Ортолан обернулся к нему, гневно раздувая ноздри. Вот отец графа Алена был совершенно другим человеком, работать с ним было одно удовольствие. Все понимал с полуслова, легко шел на любые сделки. Лорд Ортолан надеялся, что и сын слеплен из того же теста, – но, к сожалению, ошибся. Граф Ален слишком привык жить по-своему, причем не прикладывая к этому никаких усилий.

– Ведите себя осторожнее, – предупредил его лорд Ортолан. – Вы нуждаетесь во мне, а не я в вас. Другого не дано.

– Правда? – удивился Ален. – А я-то как раз думал иначе. Ведь это вам понадобился ваш племянник, которого вы ловко назначили своим заместителем, хотя парень не старше нашей новой королевы!

Лорд Ортолан скрипнул зубами, но возразить ему было нечего. Алена можно называть задавакой, лентяем, но тут он был прав. А то, что он лентяй... Так ведь именно благодаря его лени, можно сказать, и процветал лорд Ортолан. Именно лень и безразличие графа Алена позвони племяннику лорда Ортолана потихоньку выкачивать деньги из королевской казны.

– Не забывайте, граф, – раздраженно добавил лорд Ортолан, – что я, как-никак, имею гораздо больший вес при дворе, чем вы, и никакой ваш экстравагантный подарок королеве изменить этого не может.

– Между прочим, это вы, а не я утверждали, что она будет податливой, – вздохнул граф.

– Ну, я ошибался, что поделаешь. Не понял, насколько глубоко прогнило это яблочко, – лорд Ортолан взглянул на графа. – Знаете, вам нужно стать в глазах нашей королевы героем. Да-да, именно героем.

– И как же вы себе это представляете? – вяло поинтересовался Ален.

– Для этого потребуется красивая история.

И разбойник. Мы должны оторвать Аврору от Малефисенты и от Филиппа. Вопрос только в том, хватит ли у вас смелости сделать то, что нужно.

Следующий день был занят приготовлениями к предстоящему празднику. На кухню везли круги сыра, связки колбас, бочонки с яблоками, корзины с яйцами, груженные мешками с мукой тележки, нанимали поварят помогать готовить огромное количество еды для гостей.

Чем больше праздник – тем большей подготовки он требует, причем самой разной.

На площади перед замком устанавливали «майские деревья» – украшенные цветами высокие шесты, вокруг которых устраивают танцы. Развешивали разноцветные ленты. Натягивали навесы, расставляли стулья. Во дворец уже приехали музыканты, которых пригласили со всего королевства. Одалживали где только можно самые большие котлы и кастрюли. В придворной кузнице ковали вертела для жарки мяса.