Н Жарков - Незримый фронт

Дорога оказалась трудной. Да это и понятно: транспорт был разрушен, поезда ходили редко. Кое-как втиснулись в вагон. Ехать пришлось стоя. Только перед самой Москвой вагон немного разгрузился. Прямо с вокзала, в помятых дорожных бекешах и шапках, с чемоданами двинулись на Лубянку, где помещалась ВЧК. Идем усталые, голодные. В карманах у нас только по куску камфары да нафталина — широко распространенные профилактические средства того времени.

Феликс Эдмундович Дзержинский в рабочем кабинете.

На Лубянке нас долго не задержали: обстановка не благоприятствовала заседаниям и совещаниям. Уже через час мы вместе с другими приглашенными были в кабинете Дзержинского. По рассказам товарищей, бывавших у Феликса Эдмундовича, я примерно представлял, как выглядит знаменитый кабинет председателя ЧК. А знаменит он был своей необыкновенной простотой. В комнате ничего лишнего: стол, стулья, в углу за ширмой — железная солдатская кровать. Здесь Феликс Эдмундович работал и здесь же в редкие свободные часы отдыхал. Позже, когда мне становилось особенно трудно, когда до предела изматывался на работе, я всегда вспоминал этот кабинет Дзержинского. Вспоминал и думал: «А разве ему легче? Разве он жалуется на усталость?»

Феликс Эдмундович вошел в кабинет и сразу, без предисловий, заговорил о деле, ради которого нас вызвал. Говорил он ясно, твердо, уверенно. Ростов освобожден Красной Армией. Но этот город еще далеко не советский. В Ростове собрались сливки российской контрреволюции, буржуи и помещики, не успевшие бежать с белыми. Феликс Эдмундович подчеркнул, что именно нам, чекистам, предстоит наладить мирную жизнь в городе. Надо быстро очистить Ростов, близлежащие поселки и станицы от контрреволюционеров и заговорщиков, от мятежников, бандитов, налетчиков, спекулянтов. Работа предстоит серьезная, напряженная и ответственная. Для этого организуется новая Донская ЧК.

— Понятна ли задача? — спросил Дзержинский.

Все было, конечно, понятно. Феликс Эдмундович не стал нас задерживать. Он вызвал коменданта, приказал ему обеспечить нас всем необходимым для поездки в Ростов, и мы в этот же день покинули Москву.

Ростов бурлил и волновался. Уже в первые дни работы в Донской ЧК мы убедились, как прав был Феликс Эдмундович, предупреждая нас о чрезвычайно сложной обстановке в городе. Один за другим раскрывались и обезвреживались заговоры, шла жестокая борьба с крупными бандами, со шпионами и предателями. Буржуи и их прихлебатели всеми способами срывали начинания молодой Советской власти, устраивали саботажи, дезорганизовывали работу предприятий и транспорта. Чекистам приходилось работать днем и ночью.

Враг был хитер, но и мы не дремали. Как-то у одного арестованного офицера было обнаружено письмо, в котором он предупреждал своего друга полковника, окопавшегося в штабе Северо-Западного фронта, о грозящей ему опасности. Этим письмом и решила воспользоваться ЧК, чтобы обезвредить опасного заговорщика. Поздней ночью я подъехал на извозчичьей пролетке к полковнику. Вместо кучера на козлах сидел переодетый чекист.

— Господин полковник, — сказал я заговорщику, когда он прочел письмо и принял меня за «своего». — Вас подстерегает большая опасность. Следует как можно быстрее оставить место работы и сменить квартиру.

— Что же вы мне посоветуете? — с тревогой спросил полковник и начал торопливо одеваться.

— У ворот стоит экипаж, — сказал я. — Мне поручено доставить вас в надежное место.

Ничего не подозревающий полковник сел в пролетку и вскоре оказался в «безопасном месте» — в камере ДонЧК. Потрясение было так сильно, что полковник долго не мог вымолвить слова. Все, однако, окончилось благополучно, и на другой день заговорщик вполне нормально разговаривал с работниками ЧК.

Приходилось нам в то время изымать золото, бриллианты и другие ценности, похищенные из сейфов государственных банков и награбленные другими путями. Чекисты громили бандитов и спекулянтов, решительно пресекали малейшие контрреволюционные выступления. Работали мы энергично, и к августу 1920 года задание Дзержинского по Ростову было в основном выполнено. К этому времени пришел приказ: всем полякам-коммунистам прибыть в распоряжение Польского ревкома к товарищу Дзержинскому. Я снова оказался в дороге.

На этот раз путь от Ростова до Харькова был много лучше, чем от Почепа до Москвы. Обстановка на транспорте явно улучшалась. Я очень хорошо отдохнул в дороге и готов был к новой работе. В Харькове, однако, нас ждало разочарование. Председатель Чрезвычайной комиссии Украины товарищ Манцев объявил полякам-чекистам, что направить нас по назначению не может. Оказывается, Красная Армия покидает территорию Польши, и как дальше будет обстоять дело с Польским ревкомом, пока неизвестно. В конце концов решено было откомандировать нас в Москву в распоряжение ВЧК.