Майкл Суэнвик - Полет феникса

Тайный Император распрощался с жизнью.

Довеску не хотелось заговаривать первым, но он все-таки произнес:

– Даргер, это труп женщины.

– Ради всего святого, почему женщина нарядилась Тайным Императором?

– Ты меня не понял. Этот человек пахнет точно так же, как Тайный Император, и – взгляни-ка! – вот и звездообразный шрам на костяшке левого большого пальца, оставленный котенком, которого он убил. Вернее, она. Тайный Император был женщиной. Присмотрись к ее чертам. Заметь, после смерти исчез кадык. Грудь хоть и маленькая, но заметная, бедра округлые, да и во всем остальном ее принадлежность к женскому полу очевидна. – Довесок запахнул на императоре окровавленный халат, прикрыв рану, а вместе с ней и ожерелье из разноцветных стеклянных бусин.

– Забавно, – сказал Даргер. – Я узнаю это ожерелье. Оно было на ней, когда она притворялась служанкой в чайной во время нашего совещания в Перекрестке. Тогда я решил, что это часть маскировки, и больше о нем не думал. – Он осторожно вытащил ожерелье, чтобы рассмотреть ближе. – Некоторые бусины разбиты! Все непонятнее и непонятнее.

– Это оружие, – догадался Довесок.

– Что?

– Ожерелье – это оружие. Я читал о таких вещичках в книгах по военной истории. Изначально их разработали для шпионов. В каждой второй бусине токсин. В тех, что между ними, противоядие. Раздавливаешь бусину с противоядием у себя под носом, вдыхаешь и в то же время разбиваешь бусину с токсином. Такие яды действуют молниеносно. Через считаные секунды все в комнате мертвы, а тот, кто вдохнул противоядие, цел и невредим.

– Оружие как раз под стать осмотрительному монарху. И все же оно не сработало. Почему?

– Понятия не имею, – ответил Даргер. – Еще я бы не отказался узнать, кто его убил.

– Кто бы это ни был, я благодарен нашему таинственному благодетелю. Столкнись мы с этой девицей, пока она была жива, оба сошли бы в могилу. Кстати, если бы убийца не скрылся через окно, токсины могли и не успеть полностью рассеяться.

В смерти Тайный Император больше не казался опасным. Лишившись возможности убивать и грабить по малейшему капризу, он превратился в самую обычную девушку, и Довесок не мог ее не пожалеть.

– Как ни странно, у меня нет слов, – сказал Даргер, помолчав.

– В таком случае… – начал Довесок.

– Да. Давай избавимся от тела и двинемся дальше.

Они сняли с императора – а точнее, с императрицы – парадный халат и завернули тело в парчовое покрывало с постели. Сверток, оказавшийся неожиданно легким, перенесли в фойе. Там они увидели, как царевич Блистательный Первенец, по лицу которого струилась кровь, пытается подняться с пола. Дверь за его спиной была открыта.

– С делом покончено? – спросил он.

Довесок кивнул.

– Что с вами случилось? – встревожился Даргер.

– Я и сам не знаю. Я стоял здесь и сквозь щелку присматривал, за улицей, когда услышал какой-то звук сзади. Не успел я обернуться, как меня схватили и приложили о стену. Это случилось всего несколько секунд назад. Нападавший сбежал через дверь.

Трое заговорщиков выглянули на улицу.

– Его и след простыл, – заключил Довесок.

– Пусть, – отозвался Даргер. – Намеренно или нет, он оказал нам добрую услугу. Я не вижу необходимости мстить за монарха, с которым мы и сами собирались разделаться. Помогите-ка, благородный царевич. Это тело мы оставить здесь не рискнем.

Когда от места убийства их отделяло несколько улиц, царевич Блистательный Первенец спросил:

– А что насчет остальных тел?

– Утром там появится Умелый Слуга в одежде и маске Тайного Императора. Когда он прикажет убрать трупы и призовет к себе новых слуг, ни у кого вопросов не возникнет, – ответил Довесок.

– Это одно из преимуществ, когда все считают, что у тебя окончательно съехала крыша, – добавил Даргер.

По пустынным темным улицам они оттащили сверток с телом к каменному мостику у скотобойни и доверили его безымянному притоку Белой реки. Сверток шумно плюхнулся в воду, дважды перевернулся и, увлекаемый быстрым течением, канул в темную пучину, чтобы волею судеб быть или не быть обнаруженным где-нибудь ниже по реке.