Гай Себеус - Летающая голова

Они единодушно решили не отдавать свою подругу на казнь, а довериться Божьему суду. И все вместе объявили себя готовыми к наказанию.

Которая из них сегодня должна быть убита, чтобы освободить место для новой светицы? По лицам – ни за что не угадать! На побережье, посвященном Богу Смерти Танату, не принято терять своё лицо перед лицом Смерти.

Все светильники на площади были погашены, кроме одного, в хранилище огня. Город, поклоняющийся Небесному огню, был готов к обновлению светицы.

– Что ж, – Чиста и старшая над светицами огневица Соула ненадолго замешкались. Поскольку Соула обязана была говорить лишь шёпотом, как сам огонь, отмашку решилась дать Чиста. – Медлить нам ни к чему. Стрелять, так стрелять! Одна за другой – пошли! – приказала она троице юных претенденток.

Когда отстрелялась первая, вторая выпустила уже половину стрел в стоящую перед ними цепочку светиц. И все они опали дождём перед стеной огня, охраняющего своих хранительниц. Но, как только вступила третья девушка, испытание можно было остановить.

Потому что первая из двенадцати светиц уже стояла со стрелой в груди. Это была она. Та, что не уберегла огонь.

Её тайные силы угасли вместе с огнём, утраченным в святилище. Она держалась из последних сил, но не смогла сопротивляться последней, третьей стреле. Тело её ещё стояло, но была она уже мертва.

Место освободилось.

Пирит был доволен увиденным.

Он не мог сказать, что ему нравились кровавые сцены. Нет! Просто он уважал радикальные решения.

Он сидел, отдохнувший от последнего похода, и наслаждался прекрасной погодой, видом родного города и великолепной встречей войска, вернувшегося с победой и богатой добычей. На груди у Пирита и окружающих военачальников сияли изображения Георга, победившего дракона Времени – новая мода, введённая лично им. Символ оказался счастливым, победы следовали одна за другой!

Города Таракс и Бенуз он вообще взял с лёта, всего лишь с помощью нескольких стогов соломы!

Придумала это Кора. Его вороны брали в клювы длинные соломенные пучки. Уже в воздухе приданная ею Тоненькая Сельга огненным дыханием поджигала солому. Оставалось только сбросить зажигалки на город с высоты. Вид стаи воронья и льющегося с неба огня не мог выдержать ни один защитник ни одной крепости! Все они падали на колени и молили Богов о спасении!

Довершали захват мечи-хоролуги, которые проклинало сейчас всё население завоёванных Пиритом территорий. Ни одно оружие не могло им противостоять! Главный оружейник Тагана Корвус сумел так усовершенствовать знаменитые «огненные клинки» Тагана, что они срезали и ножи, и сабли, и мечи. Не говоря уже о людях, которым наносили незаживающие раны. Кровь во имя побед Тагана лилась рекой! И всё благодаря Корвусу, которого Кора посоветовала сделать главным оружейником Тагана!

Чрезвычайно мудрое решение! Решение, достойное Коры!

Кора! Великолепная Кора! Сложенные за спиной крылья были подобны шлейфу богинь!

Она так тщательно ухаживала за собой! И тело её было поистине великолепно: нежно и бархатисто. Силуэт изящен и благороден. Все, посещающие дворец архонта Пирита, выражали искреннее восхищение! И Пириту это очень льстило!

Он не жалел средств на ублажение капризов Коры. Из походов привозил ей бессчётное количество ароматических масел (правда, не чувствуя разницы между ними: воронам не дано ощущать запахи!), драгоценных тканей, диковинных музыкальных инструментов и даже привёз разграбленную астрономическую обсерваторию.

И Кора умела использовать всё это себе во благо. Например, она прелестно играла на флейте. Но предпочитала, чтобы Пирит не смотрел на неё в это время, считая, что инструмент слишком вытягивает её и без того длинную морду.

Благородная химера искренне считала, что боги наказывают те народы, чьи женщины вырождаются: становятся скромными и непритязательными. В результате становятся неинтересными и остаются без потомства. Она была уверена, что ей это не грозит. Хотя поблескивающие в её хорошеньких ушках серьги не должны были успокаивать её.

У стриксов, чья колония была очень небольшой, существовал мудрый обычай, служащий преодолению ленивой неги.

Серьгу в левом ухе обязаны были носить те, кому выпало оказаться единственными у родителей. В правом те, кто – сам пока не оставил потомства. У Коры и её мужа были серьги в обоих ушах. Но это их не насторожило и не поторопило. Их паре суждено было остаться бездетной, о чём Кора жгуче сожалела.