Елена Соколова - Избранное. Проза. Стихи.

– А много ли он берёт за услуги?

– Да уж не мало, поверьте, – трактирщик назвал некоторые суммы, и немцы еле смогли спрятать усмешки, настолько мизерными они показались. Явно Костас их держал за простачков! Таких денег, что он просил, люди на острове себе даже не представляли.

У партнёров поднялось настроение. Теперь они ясно видели перспективу обогащения. И в отличие от мечтаний Костаса, перспектива эта была вполне реальной. Ведь их заказчики – представители государства, а не какие-нибудь частные лица. Задача выполнена, и мелочиться они не станут. А вот наглого павлина ждёт расплата. То, что разведчики вышли на человека, самолично выполнившего задание, они не сомневались.

У них даже появилось желание выпить. Ром и стэйки были отличными: ром крепким, а стэйки сочными, с кровью. На десерт они заказали себе мятное мороженое.

Знатно поужинав, Шульц и Морган направились к машине. Шофёр всё это время дожидался их там. Он перекусил парой бутербродов с кофе.

Автомобиль тронулся. Шульц посмотрел на часы.

– Только-только миновал полдень. К вечеру, думаю, мы доберёмся до этого Анатоля.

Морган молча кивнул. После сытного обеда сил на разговоры не было. Он тупо разглядывал пейзаж за окном и посасывал сигару. Шульц часто видел его в таком состоянии и знал, насколько оно обманчиво. Стоило на горизонте возникнуть какому-нибудь мало-мальски раздражающему фактору, как Морган принимал стойку гончего пса, и с него, как рукой снимало усталость и апатию. В глазах появлялся охотничий азарт погони, и, казалось, изо рта вот-вот закапает плотоядная слюна. Такую физиономию ему еле удавалось скрыть во время обеда, Шульц видел: Морган почуял след. Теперь он доберётся до колдуна, во что бы то ни стало. И о, бедный Костас Гуэндо…

Холодные глаза Анатоля казались белыми от бешенства. Сидящим напротив него немцам стало не по себе, настолько грозной была мина колдуна. Казалось, сам воздух вокруг сгустился и потемнел.

Как, этот ряженый павиан вздумал играть с ним, держать его, Анатоля, за мальчика?! Попытался заграбастать себе больше, чем колдун назначил за свою работу?! Ах, негодяй… Ну, ничего, расплата с ним не за горами…

Не смотря на всю спесь и светскость посетителей, они испытывали невольное почтение к колдуну – от него веяло необъяснимой значимостью, и в высокомерии он им не уступал также.

– Так мы Вам остались должны только …, – Морган ещё раз произнёс вслух сумму, – это за исключением аванса и предоплаты, так?

Анатоль уже смотрел на него неприязненно:

– Будем повторять по десять раз?

– Извините, я просто уточняю, ведь, благодаря этому мошеннику Гуэндо, мы совсем запутались в расчётах.

– Хватит о нём, он получит своё и очень скоро, – Анатоль говорил это уже с явным равнодушием, он даже зевнул. Было понятно, что он не сомневается в действенности своих угроз.

– Мы со своей стороны ему тоже не прощаем. Мы ему не дети.

– Это ваше дело. Я говорю за себя. Так могу ли чем-то быть ещё вам полезным, господа? Нет? Что ж, давайте прощаться. Ну, так когда вы привезёте деньги?

– Буквально через несколько дней. А может быть, даже послезавтра. У нас всё готово. Остаётся только снять их с банковского счёта и доставить Вам.

– Хорошо, я подожду.

Шульц и Морган поймали себя на том, что разговаривали с Анатолем, как провинившиеся школьники. Они, знаменитые разведчики Третьего рейха!

Уже в машине, чтобы скрыть смущение, Шульц громко выругался и сказал:

– Не хватало ещё стоять навытяжку перед каким-то туземцем!

И сразу опасливо оглянулся: не услышал бы колдун!

Поздно вечером Морган приехал домой. То есть домом он уже давно называл каждую свою съёмную квартиру, или номер в отеле.

Так уж случилось, что после разгрома Германии он потерял всё: и дом, и семью, и работу, и, по большому счёту, смысл жизни. Ирма и дети погибли во время бомбёжки Гамбурга англичанами. Боже, что сделали вражеские войска с прекрасными немецкими городами! Дрезден, Гамбург, Кёльн, Берлин! До сих пор без содрогания Морган не мог вспоминать тот ад, свидетелем которого он стал однажды… Самым главным в бомбардировке англичанами и американцами было вызвать так называемый «самопитающийся» пожар, – то есть «зажигалки», которые они сбрасывали сверху, требовали кислород и высасывали его отовсюду подобно гигантским насосам. Воздух нагревался очень быстро и превращался в огненный смерч, температура внутри которого достигала почти полторы тысяча градусов Цельсия. Спасения не было даже в глубоких бомбоубежищах – кислород вытягивался огнём и оттуда. Этот неистовый огненный смерч безжалостно засасывал в себя абсолютно всё: здания, утварь, животных, людей… И разрастался всё жарче и жарче… Кёльну тогда повезло больше других городов – в нём были широкие улицы и каменные дома. Несчастные же Гамбург, Росток, Любек и Дрезден сгорели, словно факелы.