Сергей Буридамов: Утерянные свитки клио

***

– Господин мой, – обратился начальник Ягуаров к предводителю. – Покорнейше прошу отдать тех дев моим бойцам. Я хочу наградить наихрабрейших.

Куохтлиотл кивнул и усмехнулся. Он презрительно посмотрел на десяток дрожащих от страха селян обоего пола, сбившихся в кучу на маисовом поле. Их деревня была сожжена, а все жители старше двадцати пяти вёсен – убиты. Предводитель был доволен: на этот раз всё прошло как надо, и ворвавшиеся в село воины-ацтеки нашли в себе силы справиться с внутренним зверем. Теперь Куохтлиотлу было с чем вернуться в столицу.

После уничтожения городка сапотеков душой предводителя овладели желчь и печаль, недостойные истинного воина.

Что делать ему дальше, после такого проступка? Вернуться в столицу ни с чем? Тогда его ждет позорная и страшная казнь. Его кишками накормят уличных псов, а кости раздробят и развеют в порошок, прогнав его душу из священного города Верхнего Мира. Или?.. Он молился мудрому богу мертвых воинов Теояомкуи, прося дать совет и подсказать: как поступить? И знамение от бога пришло: это оказалась маленькая деревушка прямо на границе меж землями священного народа Ацтлана и презренных сапотеков.

– Господин, это не сапотеки, – услышал Куохтлиотл тихий голос.

Предводитель нахмурился и повернулся к слуге Золину.

– Что ты плетешь, дурень? – хмуро вопросил воин. – А кто же это, если не те, за кем мы пришли?

Золин втянул голову в узкие плечи и, зажмурившись, произнес.

– Господин, это ацтеки. Я видел у мертвой старухи выколотое на коже имя богини похоти.

– Хм, Ишкуина, – задумчиво произнес предводитель ацтеков. – Пожирательница грязи… Здесь наказывают потаскух так же, как когда-то делали у нас. Значит ли это, что эти безродные скоты – тоже священный народ, как и мы?

– Думаю, да, господин, – прошелестел Золин.

– Ты кому-нибудь об этом сказал? – предводитель посмотрел в глаза ничтожному, съежившемуся под суровым взором воина-ягуара. – Кто-нибудь, кроме тебя, видел эту татуировку?

Слуга покачал лысой головой, преданно глядя в глаза хозяину.

– Твои глаза были слепы. Твои уши были глухи. Ты ничего не видел и не слышал, – медленно произнес Куохтлиотл. – Мы взяли в плен сапотеков. И если ты проговоришься, то я лично сниму с тебя шкуру: по одной полоске каждый день в течение половины шага луны.

– Да, господин, – послушно согласился слуга. – Я обознался, клянусь богиней Айаутеотль.

Предводитель погрузился в раздумья. Боги не просто так явили ему эту деревню: это был знак, возможность загладить свой проступок. Отважному ацтеку было стыдно, что он не смог удержать своих воинов от кровавой резни в том безымянном городке. И теперь он, Куохтлиотл, предводитель лучших воинов Ацтлана, может исправить все.

Он посмотрел на испуганных полуголых пленников.

«Никчемное мясо, – подумал Куохтлиотл. – Не пройдет и священного месяца, как каждый из вас будет освежеван на вершине пирамиды, а в плащах из вашей кожи будут щеголять старшие жрецы».

Впрочем, пораженными страхом выглядели не все. На земле лежал юноша, лицо которого было покрыто запекшейся кровавой коркой. Рану на его голове зажимала ладонью юная крестьянка, тщетно старавшаяся унять бегущую кровь.

«Храбрый воин. Сильный, как ягуар».

Внезапно предводитель вздрогнул: сквозь кровавую маску, покрывавшую лицо юноши, предводитель ацтеков увидел взгляд пленника, полный ненависти и ярости.

«А он отважен и смел!» – уважительно подумал воин и, повернувшись к слуге, произнес:

– Пусть перевяжут голову этому сапотеку, – и добавил, впервые за много дней улыбнувшись. – Кажется, мы нашли священную жертву для Тошкатля.

***

Старый жрец, опираясь на копье, прошел вдоль ряда пленников, стоявших в храмовом дворе под охраной воинов-ягуаров и стражников бога Тошкатля. Все сапотеки были отважными воинами, они не сдались без боя: об этом свидетельствовали их раны. У кого-то перевязана рука, у других – свежие полосы желтоватой целебной мази на торсе. А у самого молодого – высокого, мускулистого парня – окровавленные волосы прилипли ко лбу. Юноша, почти мальчик, едва держался на ногах, но не склонял головы перед победителями.

Ицтликоатл оборачивается к храмовому лекарю.

– Окажи им помощь, почтенный. Это – смелые и отважные воины, они заслужили наше уважение. Вы же, – это уже младшим жрецам, – проследите, чтобы пленники были удобно размещены в гостевых домах, и чтобы у них было все необходимое: вкусная еда, выдержанное вино и прекрасные девы, чтобы усладить ночи тех, кто очень скоро взойдет по небесной лестнице и передаст наши молитвы богам засухи и дождя… Передай мою благодарность могучему повелителю народа ягуаров, великому Ауисотлю, – старый жрец склоняется перед предводителем Куохтлиотлом, лично приведшим пленников в храм.