Андрей Язовских - Привычка к войне

– И чё-о-о?

Ночью стреляли. Мы, вновь прибывшие, но уже достаточно офанаревшие от происходящего вокруг, не знали, как на это реагировать.

Как только на батальон опустилась тьма, – то тут, то там затрещали выстрелы. То реже, то чаще, одиночными и короткими очередями. Иногда к автоматам подключались пулеметы, – их звук был чуть реже, но гораздо основательнее, сочнее. Звуки выстрелов носились над крышей палатки, а я лежал на втором ярусе шконки, уперевшись в эту провисающую тряпку потолочного полога носом, и думал, что должно пройти какое то время и случиться определенные события, чтобы я так же лежал и, видимо – спал, в то время, как вокруг стреляют.

Я решился выйти из палатки.

В Чечне начиналась осень. Ветер нес запахи незнакомого разнотравья и пороховую гарь. Где-то далеко на юге пылало зарево колоссальных размеров. С холма, на котором стоял батальон, открывался вид на широкую долину Терека. Самой реки видно не было – далеко еще до реки. Да и кто станет смотреть на воду, если над головой такое небо: низкое, облака по которому несутся, тесно сбившись, и облака те озарены огнем. Огнем далеким, могучим.

Забившись в тень, закурил, тщательно пряча огонек в ладони, вслушиваясь в ночь. К автоматам и пулеметам присоединился АГС-17 3 3 Автоматический гранатомет. . Мне показалось странным, что сами выстрелы кажутся не такими громкими, как скрежет ленты в улитке. Разрывы АГСных гранат следовали через две-три секунды после выстрелов – стреляли куда-то недалеко.

Сигарета заканчивалась, я начинал думать что ЭТО – нормально.

Где то невдалеке командным голосом зазвучал цифры, смысла которых я не знал, а следом:

– Огонь!

Через секунду раздался ГРОХОТ.

Когда звон в ушах чуть отошел, стало слышно, как батальон ворочается на шконках. Повсеместно лениво, но искренне ругались матом. Дверь в палатку распахнулась от удара ноги. Кто —то вышел и закурил.

– Перекантованые трубадуры! Как же вы дороги мне…

Таким был день пятнадцатого сентября двухтысячного года.

Первый из трехсот девяносто пяти, по моим подсчетам.

На столе в канцелярии второй роты стоял графин и офицеры сидели на дистанции вытянутой руки от него.

– Откуда красивый такой? – капитан вертел в руках и с выражением крайнего пренебрежения на лице разглядывал сувенирный ножик, в рукоять которого была вмонтирована зажигалка. Закончив осмотр, он положил нож на стол перед майором и озвучил вердикт:

– Погремушка какая-то китайская. Только вшей меж полужопий гонять.

– 5502 Новокузнецк.

– А родом? – майор бросил ножик в ящик стола и шумно захлопнул его.

– Свердловская область.

– Маскайкин!

– Я, товарищ капитан! – раздалось из-за занавески.

– Есть у нас кто со Свердловской области?

– Никак нет!

– Не повезло тебе, товарищ младший сержант.

– Это я уже понял.

Майор и капитан переглянулись.

– Ну и куда тебя девать прикажешь? – риторически вопросил майор.

– Ну, если совсем не нужен – можете на дембель отправить.

Москайкин за занавеской сдавленно захихикал.

– Чего-то ты сильно остроумный, как я посмотрю! – беседа начала утомлять майора, – может к АГСникам? – посоветовался он с капитаном.

– Куда там! Его соплёй перешибить можно, а под АГСом он и в помине обгадится!

– Москайкин! А «рембо» это ушибленное, которое контракт разрывать собрался, он в каком взводе у нас числился?

– Во втором, товарищ майор!

– А старшина когда вернется?

– А пес его знает, товарищ майор!

Капитан взял со стола графин, отпил из горла и крикнул:

– Дежурный!

– Дежурный по роте в канцелярию! – проверещал на улице дневальный.

Через минуту в палатку зевая вошел рослый нестриженый младший сержант, на котором мешком на подтяжках висели зимние штаны-ватники без теплой подстеги.

– Вызывали, товарищ майор?

– Дед, ты чего это на себя напялил? Ты дежурный или где? – капитан был гораздо словоохотливее майора.

– То, что чистое было, товарищ капитан!

– Ты в этих портках уже две недели гоняешь! Не мог постираться время найти!

– А как я мазут-то отстираю?

– Ладно, черт с тобой. Вот это, – капитан наклонил голову, прищурил глаз и прицелился мне в живот пальцем, – твой новый друг и соратник. А по совместительству – комод два 4 4 Командир второго отделения. второго взвода. Вводи в ситуацию, старшина приедет – пусть принимает.

– Разрешите идти?