Владимир Гурвич: Пыль на зеркале

– Что же вы предлагаете? – как-то сквозь зубы процедил Питер.

– Ничего не предлагаю, – пожал плечами Дмитрий. – Я просто высказываю свои мысли.

«То, что Питер уже даже не скрывает своего недовольства, – это его проблема. Я не обещал ему свою лояльность. Меня гораздо больше интересует мнение «моей» девушки».

Судя по всему его выступление зарядило на активность остальных участников группы, и дискуссия оживилась. Но насколько он мог судить, никто из говоривших по-настоящему так и не понимал обсуждаемой ими темы и в чем заключаются его разногласия с Питером. К его огорчению девушка не принимала участия в разговоре, она молча сидела и казалось, думала о чем-то своем, не обращая ни на кого из присутствующих внимания. А ведь все его разглагольствования были обращены только к ней, не сидела она бы тут стал бы он так изгаляться. Меньше всего в данную минуту его занимали перспективы христианства в России.

Заседание группы, наконец, закончилось, Дмитрий встал со своего места с твердым намерением немедленно заговорить с девушкой. Но в эту минуту к нему со своей неизменной улыбкой подошел Питер.

– Дмитрий, мне бы хотелось с вами поговорить. Вы не против, если мы пройдем в мой номер?

Дмитрий едва не выругался вслух, только он созрел для решительного шага – и вот все срывается. Естественно, что Питеру отказать он не может, все-таки это благодаря ему он оказался здесь. И о чем совсем не жалеет.

– Или я нарушаю ваши планы? – вежливо поинтересовался Питер.

– Какие могут быть планы на отдыхе, – выдавил из себя Дмитрий.

– Тогда пойдемте. Тем более, это здесь рядом.

Питер действительно жил неподалеку, в новом современном корпусе, который еще так понравился Дмитрию, когда он проходил мимо него в первый раз. Не меньше корпуса понравился ему и номер: светлый, просторный, обставленный мягкой удобной мебелью. На тумбочке стоял импортный телевизор. Эти хоромы совсем не походили на тот обшарпанный клоповник с разбитой мебелью, куда запихнули его.

«Говорят о христианском братстве, а сами явно не желают претворять свои принципы в жизнь» – усмехнулся про себя Дмитрий.

– Садитесь, – указал Питер на мягкое кресло. – Сейчас достану что-нибудь выпить. – Он извлек их холодильника бутылки пепси и минеральной воды.

Ну да, они же исповедуют полный отказ от употребления алкоголя, вспомнил не без некоторого огорчения Дмитрий. Почему-то у него возникло желание выпить чего-нибудь покрепче, нежели то, что предлагал ему хозяин номера.

– Знаете, Дмитрий, я в России уже не первый год, – обдал Питер Дмитрия своей неизменной улыбкой. – Кажется хорошо знаю страну, но затем всякий раз убеждаюсь, что не совсем понимаю, что тут происходит. Вот, например, ваши высказывания…

Питер долгим взглядом пробуравил Дмитрия, но тот ничего не ответил, вместо этого налил себе полный бокал пепси.

– Мне почему-то казалось, что вы человек верующий. Вы так глубоко мыслите, а глубоко мыслящий человек не может пройти мимо Бога.

– Я не прохожу мимо Бога, другое дело, что я об этом думаю.

– Но у вас о нем очень странные представления. Вы согласны?

– Но в чем они странные, я не понимаю. По-моему похожие мысли уже высказывались неоднократно.

– Да, конечно, но всякий раз эти мыслители оказывались несостоятельными. Ниспровергатели христианства уходили в забвение, а христианство в очередной раз торжествовало победу. И разве моя история не доказывает, что заложенная в христианстве истина всесильна и бессмертна. Разве мое спасение не чудо?

– Все зависит от того, как человек воспринимает мир. Один скажет, что помог Бог, другой – он спасся благодаря проявленной им силы воли.

Питер принужденно рассмеялся.

– С вами трудно спорить, еще труднее – убеждать. И все же позвольте с вами не согласиться. Бог не только не уходит, он становится все более необходим. Грехопадение человека вовсе не закончилось после того, как был нарушен завет божий, и первые люди были изгнаны из рая, оно продолжалось все это время. Более того, в последнее время оно заметно ускорилось. Очень долго в людях жило сознание того, что накопление знаний само собой приведет к исправлению их собственной природы, улучшению общественного устройства. Но знания на самом деле разрушают человека, он становится неудержим в приобретение все новых и новых его порций. И все больше забывает о душе. Причем, если раньше это происходило в основном на бессознательном уровне, то теперь он это делает вполне осознано. Ибо, увеличивая пределы своего познания, он увеличивает и свою гордыню. Кроме того, знания постоянно членятся и все дальше уводят человека от общего их источника, от Бога. Человек теряет ориентацию. О, я отнюдь не мракобес, я не отрицаю необходимость познания. Но ведь надо же давать отчет, чего могут дать знания, а чего – нет. Именно в этом вопросе и кроятся самые большие заблуждения. Мы добиваемся сближения мировых церквей именно потому, что только так можно преодолеть трагические разногласия и предложить единый для всех путь. Вместо того, чтобы искать истину, основные силы сейчас тратятся на борьбу друг с другом, на поиск аргументов с целью оправдания своей позиции. Поэтому пока существует раскол, ничего кардинально в мире измениться не может.