Иван Паластров: Где-то там, в долине Большого Анюя

Осенью нас с бульдозерами перекинули на новый участок Омчак для вскрыши торфов. Участок находился километрах в пяти-шести через перевал. Поставили большую палатку, оборудовали ее печкой и кроватями. Кто был не женат, могли там жить и спать, чтобы не ходить через перевал в поселок да еще по тундре. Палатку поставили на берегу ручья, так что с водой проблем не было, умывались тоже в ручье. Готовили сами, в основном, макароны с тушенкой и омлет из яичного порошка и сухого молока. Чай пили на Севере крепкий, заваривали всегда только в чайнике, никаких запарников не признавали. Мы же, семейные, уходили домой через перевал, когда были после ночной смены, так как после ночи двое суток отдыха, а после дневной – только сутки. Так что тоже приходилось оставаться ночевать в палатке.

Утром проснувшись, разломав тонкий лед в ручье, я умылся, выпил чай с бутербродом с маслом и решил сходить на макушку ближайшей сопки. Я хотел посмотреть, есть ли там ягоды брусники, да и делать было нечего, на смену нужно идти в ночь. Мужики, кто был свободен от смены, сели играть в карты. Я взял легкое ведро, сделанное из банки из под яичного порошка. В него входило литров десять, и отправился на сопку. Шел неспеша, по пути собирал и кидал в рот ягоды голубики, они были нежные и вкусные. С половины сопки стали попадаться кусты кедрового стланика, а между ними и кустики брусники.

Так я постепенно дошел до макушки сопки и там брусники было столько, что не видно было листочков. Видно было, что сюда никто никогда не приходил и не вытаптывал брусничник – ягоды висели гроздьями и были крупными. У брусничника корневая система очень слабая и он болезненно переносит всякое вмешательство, он долго восстанавливается после налета ягодников. Я быстро наполнил свое ведро ягодой и потихоньку пошел вниз к палатке. Придя в палатку, я пообедал макаронами с тушенкой, запив чаем из кружки и лег отдыхать. В ночь мне нужно идти на смену, а утром после смены мы, семейные, пойдем домой в поселок. Я после еще раз сходил на сопку за ягодой и нам ее хватило на зиму для начинки пирогов Начинка из брусники отменная, не верите – попробуйте.

У Вована был авантюрный склад характера, он обязательно чем-то должен был заниматься, кроме основной работы на прииске. Где-то доставал маленьких поросят и откармливал их на продажу, благо столовая была рядом и пищевых отходов было навалом. У него все получалось: он первый на Весеннем построил теплицу и выращивал огурцы. Это с его подачи многие стали держать свиней и строить теплицы. Когда разрешили самостоятельно мыть золото, он первый стал это делать. Он отыскивал старые бункера от промывачных приборов, на которых протирались стаканы пульповодов и промывал там остаточные пески. Намывал там какое-то количество металла и имел добавок в рублях к зарплате.

В одно лето Вован организовал небольшую старательскую артель из трех таких же как он парней. На отработанном полигоне они нашли не до конца отработанный борт с песками. У них был один старенький бульдозер и дизельный насос для подачи воды. Поставили небольшую колоду и струей воды промывали пески, потихоньку подталкиваемые бульдозером. Так у них дело шло неплохо, содержание золота было хорошим и они намывали свои килограммы плана. Однажды Вован также промывал пески, размывая их струей монитора. Крупные валуны под напором струи выскакивали из колоды. Все шло хорошо, но попался небольшой валун, который никак не хотел выкатываться из колоды. Это бывало часто и большие камни нужно было разбивать кувалдой. Так же и на этот раз, Вован взял кувалду и начал колотить по валуну, но тот не хотел разбиваться. Вован почувствовал, что валун попался какой-то необычный, при ударе он был каким-то мягким, камни вели себя совсем по-другому, они разваливались после нескольких ударов, а этот никак не хотел. Вован стал руками выталкивать валун из колоды, но он был хоть и не очень большим, но тяжелым. Тогда Вован пошел к бульдозеру и взял в кабине кузнечное зубило с ручкой и с напрником хотели при помощи инструмента разбить злополучный валун. После первых ударов, откололся небольшой кусочек камня и они увидели красный металл. «Неужели золотой самородок? – пронеслось в головах мужиков, – такой огромный, да это же на всю жизнь хватит!» Кое-как выкалили валун, прицепили тросом к бульдозеру и потащили на прииск волоком. Благо прииск был рядом, притащив к конторе, вызвали геолога, он осмотрел скол на валуне и изрек: «Медь, самородная медь». Радость у наших старателей тут же улетучилась, они пожалели затраченное время на этот медный валун. Денег за него на прииске не дадут. Валун взвесили и он оказался сорока с лишним килограмм веса чистой меди. В этом районе, где мыли золото, борт полигона примыкал к подножию сопки, в которой были найдены залежи медной руды. Сопка оказалась медной.