GVELA - Выверты судьбы

– Сынок, прости меня, – она прижалась ко мне и расплакалась.

Обнять её нет не сил ни желания. Чужая. Не родная. Не принимается. Не забывается все так легок и просто. Слезами не смывается. Не возможно. Смотрю на растерянного Кира, и хочется сдохнуть. Прямо тут, на месте. Он мой брат! Брат! Черт побери, брат! Сначала оте, теперь брат. Судьба у меня такая, что ли?!

– Извините, – осторожно, как хрупкий сосуд, отстраняю от себя плачущую женщину, и на не гнущихся ногах, выходу в коридор. Одеваюсь, и выходу. Мне надо побыть одному. Мне необходим глоток воздуха! Я не знаю, как мне жить дальше. Надо уйти как можно дальше, чтобы не было так больно. Сука! Так невыносимо больно! Кир… Кир.. мой Кир…

– Как же так? – губы совсем не хотят шептать. Не хочу верить, не хочу слышать. Не хочу больше! Хватит!

– Терк! Стой!

Кир перехватывает мен на выходе из подъезда, впечатывая в стену.

– Полевать! Слышишь? Полевать! – кричит, встряхивая, как тряпичную куклу.

Ничего не чувствую. Как же мне хреново, хоть вой.

– Люблю, – отчаянно, как будто, я уже подыхаю, доносится до меня его шепот, и поцелуй.

Требовательный, уверенный, жадный. И с каждой длящейся секундой этого поцелуя, я словно оживаю, просыпаюсь. Чувствую, как пальцами вцепляюсь в его футболку, чтобы не отодрали. Потому что, если заставят уйти, то только отодрав, с мясом.

– Плевать, – стараясь отдышаться, шепчу я, смотря в шальные глаза.– Если ты меня бросишь, я сдохну. Слышишь? Я не смогу без тебя. Кир…

– Дурак, думаешь мне легче. Я не ожидал. Яне знал. Веришь? Но даже если бы знал. Терк, ты мой? Мой же?

– А чей я еще? – отходник, вон как руки трусит.– Мне все равно, что бы мой брат. Но пойдешь ли ты на…

– Я же сказал, плевать, – заткнул меня Кир, очередным поцелуем.

Постояв, еще так, в обнимку друг с другом, поднялись наверх.

На кухне, мать Кира, не сводила с меня глаз. Мне и неудобно, вроде, мама же, и в тоже время, ну не чувствую я к ней ничего. Совсем. Матерью не считаю, точно.

Кир быстро разлил нам по чашке чаю. Кофе с такими потрясениями, было бы перебором.

– Как ты жил с отцом?

Я чуть не подавился, отпивая чай.

– Мама, – вздохнул Кир.

А меня пробрало на смех. Нервное, наверное. Я хохотал и никак не мог остановиться. Спас Кир, обхватив руками мое лицо, и поцеловал. Смех пропал. Накатила слабость и апатия.

– Молча, жили, – устало ответил я, удобно устраиваясь в колье рук любимого. – Он меня трахал, как последнюю блядь.

– Ублюдок, – зло выругался Кир.

– Ч-что? – женщина мгновенно побледнела, как полотно. – К-как он… ты… он? Я его удавлю, тварину.

– Адрес дать?

– Сейчас же. Уу! Как у меня руки чешутся. Мразь! Скотина!

– Мам, остынь. Мы с Терком собирались на днях в полицию.

– У меня есть записи наших с ним игр. Думаю, впаяют ему прилично.

– Я займусь этим. Мой адвокат упечет его на максимальный срок. Диктуй адрес.

Маман Кира получила цель, и сразу же преобразилась. Передо мной снова уверенная в себе бизнес леди.

– Через полчаса он будет в моих руках, – злорадно поделилась она с нами, после нескольких телефонных звонков.

– Я не дура, сообразила, что сегодняшние новости, вам побоку. Решил все равно быть вместе? Не мне вас осуждать, – устало потерев виски, требовательно посмотрела на сына.– Расскажешь, как познакомились? Нарочно не придумаешь, так сойтись.

Пришлось рассказать.

– Мальчики, а не боитесь осуждений? Все же страна у нас, своеобразная?

– Не думаю, что после жизни с отцом меня что-то может смутить в этом плане, – хмыкнул я.

– Ну, а мне уже деваться некуда, – улыбнулся Кир, – я просто люблю Терка. Детей нас не рожать, извини мам. Орать на каждом углу, что мы братья, тоже не обязательно. В прочем, гомофобам и так начихать, кто с кем, главное два парня вместе. Если прикидываешь, как нас разделить, предупреждаю, не дури. Хуже будет только тебе. Останешься одна.

– И не думала даже, – не очень убедительно, отмахнулась она от слов Кира.

Нас прервал телефонный звонок

– Все равно найду! – стукнула она по столу кулаком.– Нюх на геморрой у вашего папаши, как у легавой.

– Что произошло? – напрягся Кир, и я вместе с ним.

– На квартире этого отморозка нет. Ни его, ни вещей. Крыса! Но не в этот раз, мальчики. Я его нарою, и урою. В этот раз улизнуть не выйдет. Обещаю.

Мать отца нашла, правда, через два года, но все же. Оказалось, его сбила машина и он стал инвалидом. Как ни странно, она оплатила его лечение и проживание до конца дней в спецклинике. Сама так и не захотела поговорить и увидеть его, впрочем, как и я с Киром. Появляться у отца Кир мне не позволил, и сам не пошел, боясь своего желания его добить.