Array Катори Киса - Абсолют

— Ивар, а если я попрошу тебя еще кое о чем, тебя это сильно напряжет? — стараясь улыбнуться как можно обворожительнее, спросил Гарри.

— Опять минет? — притворно ужаснулся Ивар. — Ну ты ненасытен, однако! А если ты про блинчики, то забудь, их будем есть, когда Скорпиус проснется… Ну или завтра в любом случае.

— Во-первых, кто бы говорил о ненасытности, — искренне возмутился Гарри, переведя взгляд на голого Скорпиуса. — А во-вторых, будешь сам ему объяснять, почему то, что он готовил осталось нетронутым. А я с удовольствием посмотрю на этот спектакль, — хмыкнул он и добавил. — Страсть как люблю триллеры.

Ивар поморщился, а потом и вовсе показал ему язык.

— Эгоист! — припечатал, преувеличенно тяжело поднимаясь с кровати, подкрепляя свои «страдания» тяжким оханьем. Однако возвращаясь с тарелкой, полной блинов, он не забыл и поднос с вареньем, арахисовым маслом и сгущенкой. — Держи и только попробуй мне еще сказать, что я какая-то там сторона, — заявил он, опуская поднос Поттеру на колени. — Сгущенку буду лить сразу на голову.

— Ну всё… Одно неосторожно брошенное слово, и именно его будут припоминать в день по сто раз до самой гробовой доски, — фыркнул Гарри, обмакнув блинчик в сгущенку и тут же отправив его в рот. И быстро прожевав, посмотрел на Ивара долго и внимательно, а затем притянул его к себе, поцеловав в висок. — Еще раз прости, — прошептал он и обнял Ивара крепче.

Ивар серьезно на него посмотрел и так же серьезно кивнул, а потом лучезарно улыбнулся — так, как мог улыбаться только он, — и тоже потянулся за блинчиком.

— Мало что понимаю… — озадаченно проговорил Гарри, проведя над Скорпиусом палочкой в третий раз. — Изменений в худшую сторону нет. Вообще никаких изменений нет. Но почему он все еще спит?

— Спроси что-нибудь полегче, — процедил Ивар, стараясь не сбить дыхание. Он так нервничал последние тридцать часов, что уже четвертый раз устраивал полноценную тренировку, сейчас как раз был очередной сет отжиманий. Гарри присоединялся к нему дважды, но потом решил, что силы ему еще понадобятся, когда Скорпиус проснется. — Ты уверен, что его не нужно разбудить? — спросил в тысячный, не меньше, раз.

— Черт… я не знаю. Следуя логике и медицинским назначениям, пациента в случае сотрясения лучше не будить. Но применимо ли это к Скорпиусу также, как к обычному человеку? — спросил Гарри скорее сам себя, нежели Ивара. — Признаться, я сам начинаю переживать, как этот затяжной сон не дай Мерлин чем посерьезней не обернулся, — он покачал головой, даже боясь вслух произнести слово, что могло стать страшным приговором.

Решив не волновать Ивара, Гарри ни разу не заикнулся о том, что на самом деле творилось у него на душе. Но вот только с каждой минутой в голове все отчетливее пульсировало одно слово — кома.

— Давай спросим у его матери? — предложил Ивар. — Может быть, она что-то подобное делала?

— Да… — кивнул Гарри. — Пожалуй неплохая идея… Вот только она непременно захочет увидеть его, а аппарировать с ним я бы не рисковал. Но и ее приводить сюда нельзя. Разве что под честное слово не появляться здесь самостоятельно и с Обливиэйтом напоследок для гарантии.

— А просто запретить нельзя? — с сомнением посмотрел на него Ивар. Он завел левую руку за спину и теперь отчаянно пыхтел, отжимаясь на одной правой. К его чести, получалось это у него вполне непринужденно, и даже беспокойство за Скорпиуса не помешало Гарри следить за ним с огромным интересом.

— Можно, конечно, — хмыкнул Гарри. — Вот только сильно сомневаюсь, что для беспокоящейся о сыне матери простой запрет действительно станет преградой. Какое бы мнение у тебя не сложилось об Астории, но своего сына она действительно любит. И очень крепкой любовью.

— Поверю на слово, — фыркнул Ивар и сел прямо на пол, сложив ноги по-турецки. — Я сейчас с ума сойду! — признался, запуская пальцы в волосы. — Если к вечеру не проснется — точно разбудим! — заявил безапелляционно. — А пока давай еды приготовим, что ли? И дело будет, и Скорпиуса потом все равно кормить.

Он с тоской посмотрел на кровать и вдруг весь подался вперед.

— Гарри, — позвал почему-то шепотом. — Это ты ему руку на грудь положил?

— Нет, — ответил Гарри и, посмотрев на Скорпиуса, выдохнул с облегчением. — Давай готовить. Думаю, скоро он откроет глаза, — и улыбнулся, искренне надеясь, что его опасения так и останутся плодом его воображения.

— Я уже три дня твержу себе эти слова, а он все не открывает и не открывает, — вздохнул Ивар. Он поднялся и пересел на кровать. — Ну просыпайся же, — попросил жалобно, беря Скорпиуса за руку и прижимая ей тыльной стороной ладони к губам.