Лютую, коей порода была от богов, не от смертных;
Лев головою, задом дракон и коза серединой,
Страшно дыхала она пожирающим пламенем бурным
Грозную он поразил…
Нет! Это не он; это Валентина поразила его единственным ударом могучей руки.
– Чем?! – вскричал Виктор уже на лестничной площадке, пролетев первый пролет благодаря могучему толчку под зад, которым благоверная наградила его посредством железной двери, – чем я наполню рюкзак, без копейки денег в кармане?
Карманов, кстати, тоже не было. Ни на футболке, ни на вытянутых в коленках трениках; когда-то в прошлом синего цвета. Видели бы Кошкина сейчас коллеги и ученики, которые (он надеялся) уважали его за недюжинную память, энциклопедические знания, и талант эти знания донести до умов детей!..
– Здравствуйте, Виктор Николаевич, – пропищал кто-то за спиной.
– Здорово, Николаич! – пробасил следом Николай, сосед с четвертого, верхнего этажа, – в поход собрался?
Мелкий, его сын Сашка, сейчас остановился на три ступени выше Кошкина, и потому мог смотреть учителю истории прямо в глаза. В его серых глазах Виктор Николаевич прочел то, что хотел – достаточную долю уважения и какое-то нетерпение; словно ребенок ожидал услышать от дяди Вити очередную интересную историю. Таких историй у Кошкина было великое множество, и пацан это знал. Но сейчас учитель не успел открыть рта, застигнутый врасплох неожиданным предложением:
– А поехали с нами, Николаич. По дороги Сашке какую-нибудь хрень и расскажешь.
Кошкин на «хрень» не обиделся; он знал, когда нужно и можно обижаться. На громогласного здоровяка Николая обижаться было невозможно. Он что думал, то и говорил; как хотел, так и жил. Имея широченные плечи, пудовые кулаки и налаженный бизнес в сфере продажи подержанных иномарок, он мог себе позволить это. В отличие от Кошкина. Виктор Николаевич открыл было рот, чтобы вежливо отказаться, и, неожиданно – прежде всего, для самого себя – коротко выдохнул:
– Поехали!
…смелого окрест возницы искал; и не долго
Кони нуждались в правителе; скоро достойный явился:
Архептолем, Ифитид бесстрашный; ему он на коней
Быстрых взойти повелел и бразды к управлению вверил.
Какой-то ураган, именуемый безудержной энергией соседа (он же Архептолем-возница), занес его в престижный внедорожник, где уже ждала худенькая и стройная Людмила – соседка; мать Санька и, соответственно, жена Николая. Виктор не стал сравнивать ее с собственной половинкой. Несмотря ни на что, Валентину он любил, и был ей верен.
– До гроба, – шептал он ей в самые интимные моменты общего сосуществования.
Хотя, надо признать, попыток покушения на его верность пока никто не предпринимал – с его внешностью, застенчивостью, и совсем не престижной зарплатой. Со спины Кошкина можно было принять за подростка лет тринадцати-четырнадцати; в лицо ему давали (даже когда он этого не просил) на десяток лет больше сорока прожитых им. В общем – живи, и радуйся.
И Виктор Николаевич действительно возрадовался, прижимая к животу тощий рюкзачок, и принюхиваясь к волшебному запаху дорогой кожи автомобиля и неземной косметики Людмилы. А потом спохватился:
– А куда мы едем, Николай Петрович?
– Да вот, – громыхнул с водительского кресла сосед, – давно обещал Сашке дольмены показать.
– И мне интересно, – добавила Люда, – расскажете нам о них, Виктор Николаевич?
Кошкина не нужно было упрашивать. Говорить о загадках истории он мог часами (а чем, если не загадкой, были древние сооружения) – даже не в качестве платы за подаренную возможность провести интересно выходной день, а в силу уже указанной выше его страсти.
– Дольмены, – протянул он задумчиво, – таинственные мегалиты, которые неизвестно кто, неизвестно как, а главное – неизвестно зачем соорудил…
– Что тут таинственного? – хохотнул Николай, поворачиваясь к заднему сидению, где вольготно расположились Кошкин и его младший сосед, – четыре каменные плиты, и пятая сверху – вместо крыши. Да, еще в одной отверстие продолблено; дырка. Я такую перфоратором за полчаса продолбил бы.
– Полчаса, – позволил хмыкнуть себе Виктор, – а вручную, без электроинструмента? Кстати, тут появляется еще одна загадка – зачем надо было долбить дырки, в которую нормальный человек пролезть не сможет?
– Эт точно, – подтвердил Николай, нажимая на клаксон, явно приветствуя какого-то знакомого, автомобиль которого легко обогнал, – у меня в эту дырку с трудом голова поместилась. А вот Сашка, пожалуй, пролез бы. Да и ты бы, Николаич (добавил он, посмеиваясь), смог, если бы поднапрягся.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу