Лев Енец - Пора Домой

Отец закончил есть и отодвинул от себя тарелку.

– Все.

Мать вздохнула.

– Неужели.

Деметра убрала руки от ушей и слегка повернула голову, Питер молча наблюдал. Отец начал ковырять вилкой стол.

– В пути возникли некие трудности. Я даже не выехал из страны, в горах на нас напали.

Гвиневра еще раз вздохнула и закрыла лицо руками.

– Говорила ведь я тебе, не нужно ездить. Кто напал?

– Они не представлялись. Обычные разбойники, горы ими кишат.

– И ты, зная это, все равно поехал в свой Экхай.

– Мне удалось сбежать, и… В общем, несколько раз я свернул не туда, и забрел в Красные леса.

Деметра смешно развернулась, как совы с холмов около замка – сначала головой, потом телом, Гвиневра ахнула и округлила глаза, даже Питер с удивлением приподнял голову.

– И уже оттуда я шел сюда. Вот, – он налил себе вина, – особенно рассказывать, как вы видите, нечего.

– Как ты нашел путь? – спросил Питер.

Отец помолчал перед ответом.

– Мне помогли.

Деметра хохотнула:

– Ренетты, что ли?

Отец развел руками, мол, что поделать. Гвиневра схватилась за его руку, Деметра охнула, Питер фыркнул:

– Неправда.

– Одна из них мне помогла. Сказала, куда идти.

– Не может быть такого. Просто не может быть. Они все умерли, хрен знает когда.

Мать цыкнула:

– Питер.

Джон засмеялся.

– Ты бы ее видел, она живее всех живых.

«Он смеется над нами».

– Ты шутишь.

– Нет.

Гвиневра встала из-за стола.

– Шутишь ты, или нет, наша корова-королева справляется о твоей судьбе. До сих пор. Мы с ней все время переписываемся.

– Приятно слышать.

– Ох, заткнись, ради Светила.

Джон подмигнул ей:

– Как все-таки здорово трапезничать в кругу семьи.

Гвиневра фыркнула:

– Шлялся, непонятно где столько времени, приходит и рассказывает какой-то бред! Сколько ты мне потом привезешь бастардов, а? – она замолчала, потом процедила сквозь зубы, – Отправь письмо королеве, расскажи, что вернулся, что тебя спасли рыси и теперь вы друзья не разлей вода. Расскажи это ей, я уверена, ты ее до сих пор интересуешь. Отправь письмо поскорей, король вот-вот умрет.

Джон удивился:

– Как умрет?

– Ты что забыл, что твой ненаглядный друг болен? Его какая-то ведьма то ли отравила, то ли заколдовала, то ли прокляла, если верить Аделе Ариан.

– Нет, не забыл. Я ведь был с ним, когда он познакомился с этой милой женщиной, в смысле, с ведьмой. У нее была хорошенькая подружка. – Гвиневра фыркнула как можно громче, – я думал, что он поправится. Не думал, что все так плохо.

– Все очень плохо. Согласно Аделе, лежит на кровати и почти не двигается, слабеет с каждым днем, – Питер проследил, как с каждым словом мать все сильнее скручивает платок в пальцах, – Я так понимаю, скоро мы получим приглашение на похороны. И тогда его сын станет королем, – она обернулась на Деметру, – а твоя дочь – королевой. Иди и пиши письмо и ублажай королеву как и чем хочешь, но Деметра станет королевой.

Мать вышла из зала, чеканя шаг. Деметра – женское обличье Питера, немного тупее, конечно, все-таки ведь женщина, но она – это кем бы мог быть он. Она пролезет на трон в любом случае, если только не разозлит кого-нибудь слишком сильно для того, чтобы ей отрубили голову. Питер украдкой посмотрел на отца. Похоже, тот действительно опечален. Кажется, когда-то он и нынешний король были настоящими друзьями.

Вскоре все не то, чтобы наладилось, но стало как прежде. Отец как будто никогда не пропадал, мать снова грызлась с ним день и ночь. Почти тут же сообщили, что день настал – король Артур Ариан умер, да здравствует король Адриан Ариан. И новости с Арены были неплохими – Дункан Спарк занимает все лидирующие позиции. Отец спускался туда несколько раз, наблюдал, как его сын побеждал в соревнованиях, даже Деметра спускалась раз или два. Мать все фыркала, аки кролик, Питеру было все равно.

Поездка в Лиор станет небольшим отдыхом, может не особо приятным, но свободным от размышлений о чернилах, книгах и пергаментах. Потом, но не сегодня. «Сегодня», – Питер взъерошил себе волосы, – «нужно еще поработать». Питер любил библиотеку. Ему нравилось, что как только он входил, его обволакивал кисловато-сухой запах старых книг. А еще здесь было только два человека – старый полу-глухой секретарь Доран и его дочь Игги, которая, по сути, и делала всю работу – сортировала книги, следила за их сохранностью, убиралась и приглядывала за голубятней, она же отправляла письма. Еще она вечно таращилась на Питера, и мешала работать. А еще Деметра считала, что Грейстоун самое худшее и скучное место в мире за исключением Арены, поэтому постоянно таскалась за братом. Как раз сейчас Игги протирала полку напротив стола Питера в пятый раз. Стоявшая рядом с братом Деметра наклонилась к нему. У нее были такие же волосы, как у него, только, в отличие от его короткой длины, чуть ли по полу не валялись: густые, черные кудри.