Федор Рублев - Очкарик. Боевик. Альтернативная история

Всё просто. Боевые сенсоры «Томагавка» с проникающей боевой частью, выпущенного с борта американского крейсера «Филиппин Си» в районе Байдарацкой губы в Карском море, запрограммированные с помощью рельефометрической системы коррекции TERCOM – Terrain Contour Matching успешно вели крылатую ракету, запрограммированную на проникающий подрыв, к цели. TERCOM определял текущие координаты путем сверки данных радиовысотомера с цифровой картой рельефа по маршруту полета на координаты здания Томского областного правительства, позволили успешно миновать на предельно малой высоте заслоны российских наземных средств ПВО. Маневрирование ракеты в сложных метеоусловиях резкого перепада давления и температур привело к неровному прохождению электронного сигнала, позволяющего сенсору оптической системы распознавания целей сравнивать реальную местность с координатами задачи.

На подлёте, в 10 километрах от точки подрыва беспощадный убийца выходил в зону атаки, ориентируясь по высоте подстилающего рельефа, и включил электронные «глаза» системы DSMAC (Digital Scene Matching Area Correlation). Угроза «недемократического режима» сверяла полученные картинки с заложенной в её память «фотографией» жертвы.

Но сенсор, не осведомлённый до конца о возможностях российских систем радиоподавления и помех, исказивших электронную карту, забитую в его цифровые мозги, идентифицировал как цель близкорасположенное к правительству похожее по конфигурации здание и направил туда полтонны гексогена, изменив курс всего на 0,001 градуса.

Ракета ударила в здание близлежащего торгового центра, не долетев до заданной точки каких-то двух сотен метров. Из-за этого поднятая стена огня и последовавшая ударная волна, которые должны были накрыть основную часть управленцев администрации и прочих чиновников, лишь частично повредили здание, собравшее в себя цвет органов исполнительной власти, разрушив его западную часть. Разумеется, повезло не всем. Больше всего торговому центру, площади перед ним, и прилегающим улицам. Ну и людям, которые жили, работали, дружили, любили, целовались и страдали на этих улицах. Не всех коснулись страшное пламя ракеты, осколки бетона и стекла, позволившие умереть в изощрённых мучениях. Некоторым повезло больше, поскольку им достались снаряды автоматических пушек бронетехники, пули винтовок «L85A2», а также пулемётов «L11A1» и 7, 62 мм. «L7A2», которые в деле установления порядка и демократии на территории России с успехом применили «секшены» и «фаертимы» «Нападающего орла» – британской 16 Воздушной штурмовой бригады, ответственной за очистку Томского сектора интеграции от нелояльных граждан и сепаратистки настроенных лиц. «Нежелательные» и «сепаратистки настроенные» в изобилии лежали среди развалин и в автомобилях, разорванных снарядами автоматических пушек. Одного такого или одну (?) – узнать было невозможно, – стучавший зубами от ночного холода и волнами накатывающего от ноги жара Андрюша, наблюдая за метавшимися в ночи где-то вдалеке фарами машин и сполохами пожаров, заметил совсем рядом, в нескольких шагах слева в сторону городского почтамта. Голова трупа и левая рука были придавлены большим куском бетона, под который натекла и уже успела подсохнуть большая лужа крови. Но не этой привлекло его внимание. Урчавший от голода желудок всё настойчивей заявлял о себе и требовал чем-нибудь его заполнить. Рядом с трупом лежал пластиковый пакет, из которого рассыпались большие оранжевые апельсины, всем своим видом выражающие недоумение по поводу окружающего их молчания, пожаров и крови, и призывающие мир к празднику.

В пакете угадывалось что-то съестное. Выползать из развалин не хотелось, но голод толкал вперёд. К тому же напомнила о себе жажда. Стараясь не шуметь, не отвлекаясь на отдалённую стрельбу и внимательно, насколько это было возможно, осмотрев через грязные полуразбитые очки окружающую обстановку, Андрюша пополз вперёд. Двигаться было весьма трудно – кругом торчали куски арматуры, нагромождения обломков мебели, стен, множество битого стекла, которое нещадно скрипело и хрустело, издавая звуки, слышимые, как казалось Андрюше, за десяток километров. Нога двигалась плохо и сильно болела, затрудняя перемещение. Сильный кашель забивал дыхание и заставлял периодически замирать в развалинах. С кашлем Андрюша выплёвывал чёрные хлопья дыма и сажи, которых препорядочно наглотался, валяясь без сознания и едва не отравившись совсем. Страшно хотелось пить. От боли и тошноты мутило, но он продолжал двигаться, постепенно смещаясь от участка пожара и липкого чёрного дыма в сторону, против ветра. Двигался Андрюша осторожно насколько мог и умел и внезапно понял, что вслушивается в окружающую обстановку и наблюдает за ней гораздо сильнее и внимательнее, чем делал это в своей обычной жизни. Тут же мелькнула мысль: «Где она теперь, обычная жизнь? Школа, мама с её постоянным беспокойством и всё остальное…». Андрюша тут же отогнал её – думать об этом было некогда. Нужны еда и вода, сейчас это было главным. Ещё следовало позаботиться о безопасности и укрытии. Остальное потом.