Святослав - Боги с Родины. С Нибиру ананаки. 2 книга трилогии. Ритмика. Дополненный вариант

Лучше «уйти! – она решила, прекрасно понимая, лишаясь жизни, совершит – грех бо'льший чем свершила, Саргону отдаваясь, – не сопротивляясь. Достала бритву острую и, в тёплой воде в ванне, прощаясь в зеркале с собой, взмахнула рукой резко, ударила… Фонтаном брызнула кровь из воды, окрашивая вмиг поверхность. Одновременно, в толще, облаком тоски поплыло горе безутешно, безнадёжно, овладевая смыслом её жизни прошлой.

Саргон, найдя Энлиля, рассказал о только что свершённом акте, – возмездия Инанне. В восторге находясь, торжествовал, – сумел хоть чем-то отомстить за унижение, после пленения, – согласие Совету, лично Энки – доносить, чем дышит господин Энлиль и, что он слышит от него при встречах.

Зная, – Инанна, помощницей была Энлиля до перехода к Энки, и, что она уходом с плато, бессовестно того пре'дала, надеялся на получение – спасибо, от господина своего Энлиля.

Ему не нужно было много от него, ведь он был преданным слугой того.

Энлиль в лице переменился. Он не был пьян, и та часть алкоголя, что в нём была, мгновенно улетела.

– Как ты посмел её унизить?! – он прошипел, едва себя, сдержав от мегавзрыва гнева. Кто ты такой, чтобы вершить деяния такие?!

Мразь! – прошипел Энлиль, в сторонку отойдя от анунаков, на празднестве гуляющих и, беззаботно отдыхающих.

– Но, я хотел, как лучше, сделать для тебя. Я вижу, – меж собой вы не общаетесь.

– Я разорву тебя, на клочья! Мразь! Ты праздник опозорил, негодяй! Не доживёшь до завтрашнего дня! Сегодня ночью на глазах у всех тебе отрежут яйца. И, только боль уйдёт, отрежут мерзкий член, чем ты вошёл в Инанну. И, в завершении всего, тебе отрубят руку, какой член направлял и, выгонят из города. Не вздумай прятаться! Себе лишь будет хуже. Отправлю навсегда под землю. Кем был, тем ты остался! Ты, негодяй!

Он кинулся искать Думузи. Найдя, спросил:

– Жена твоя, где добрая Инанна?

– Ушла домой. Возможно, выпила чуть лишнего, почувствовала – плохо.

– Бегом домой. О, Боже мой, спаси Инанну!

Думузи сразу же метнулся к дому – Верховного Жреца. Энлиль бежал с ним рядом. Они нашли Инанну, в ванне – с водой, от крови красной, без признаков малейших жизни.

Вызвав Ари и, опытных врачей, пытались к жизни возвратить Инанну. Думузи удалился в комнату молельную, чтобы молиться не мешали, где он, никем невидимый, упал пред Господом Великим и, распростёршись ниц, просил жену спасти, простить ей грех и, непростительный проступок, взамен его забрать, коль силам, кто-то нужен.

Он понимал неотвратимость наказания, но всё сознание устремлено было на то, чтобы осталась жить Инанна. Не знал он сколько времени прошло. В комнату эту заходить не мог никто, даже Энлиль – правитель города, поэтому, никто и не мешал ему в общении с Великим Господом. Молясь, невольно потерял, отчёт реальный времени, не знал, сколько провёл в молении. Он понимал, – если душа уйдёт в зону распада, уничтожения, – почувствует никчёмность жизни без неё. Сын повзрослел и, получил недавно посвящение, окончив на отлично школу богословскую. Сейчас в Эриду служит в храме Господа Великого. он видит редко сына, в месяц раз, – в Совете ОПГ СССР в Эриду приезжае редко в гости.

Как Энки говорил, тот в скором времени, стать сможет в храме, Жрецом Главным. Раз говорит, так будет.

– Жизнь у него своя, полна событий и познаний. А у меня? – он сокрушался, – жена не выживет, вдруг, то зачем мне жизнь нужна моя?

В этот момент почувствовал, что начал бредить. Будто Артём из будущего времени. Помнил по снам, в видениях различных, хитросплетениях невиданных, к нему он относился, как к персоне – разума игры. Поодаль незнакомый человек стоял. Имя назвали – Световид. Не знал ещё, откуда появился тот, но, отчего-то его знал.

Ростом, Артёма много выше, но меньше анунака, огузок словно – от связи самки гомо с анунаком. На вид, доброжелательный, открытый. Внезапно скрылся он за облаком тумана, в молельной появившегося. Запах ладана, отрезвлял немного.

Жрецы жгли в храме ладан и, молитвы пели, богам, под звуки барабана, труб и, арфы.

Непосвящённые, считали, – жрецы создали оберег для Нанны.

Думузи вышел из молельной комнаты с тяжелым сердцем и предчувствием плохого. Направился к Инанне в комнату.

У ванной комнаты, служанку видя хомо – черноголовую сан-нгига, лежащую ниц, в приступах конвульсий, перекрестил себя крестным знамением [26], закрыв глаза, вошёл к жене любимой. Инанна неподвижно, на столе лежала, укрыта простынёй. Тело просматривалось между анунаками в халатах белых, склонившихся над ней врачей, спасти пытающихся, ненаглядную Инанну.