Святослав - Боги с Родины. С Нибиру ананаки. 2 книга трилогии. Ритмика. Дополненный вариант

Но, знаю, что терпеть их нужно, использовать и подставлять.

Сейчас лишь вынужден пока, мечтать. Придёт пора и власть вернётся. Я терпелив, того дождусь, ведь я не трус и, бисер не мечу пред – духом нищими.

Члены Совета СССР, кроме Думузи и Инанны на праздник, не пришли – поздравить с сыном. Обиды он, не показал, ведь знал заранее, – так будет. Себя считают выше?

Благоухание и, красота убранства в зале встреч, Думузи и Инанну восхитили. Они здесь редко были, хотя Думузи жил в Ниппуре в связи с религиозной службой.

Инанна, с взрослым сыном наведывалась изредка к нему. Оставив сына в этот раз смотреть за Бад-Тибиру, на праздник прилетела без него, как и, когда судили за насилие Энлиля. Их сын, бывал здесь также редко, отца не часто видел, когда соскучившись, хотел проведать и, получалось отлучиться, тогда лишь приезжал для встречи.

Инанна, извинение передала от Энки, – присутствовать на празднике не смог он лично, преподнесла от членов ОПГ подарок – вертолёт, чтобы перемещаться быстро, на расстояния большие мог.

Энлиль был удивлён, польщён вниманием к своей персоне, уняв обиду, гостей сопроводил к столу, с собою рядом усадив с почётом, показывая вновь Инанне, что может другом быть, как прежде. Плохое кануло всё в Лету.

Благодаря гостей за появление и поздравления, он первым бокал поднял.

– Я рад, что именно Думузи, блюститель нравов чистоты, вместе с женой своей Инанной, поздравить прибыли меня, в день сбывшейся моей мечты.

Инанна, лучшая помощница была из всех помощников, что были у меня. Я сожалел всегда, что не сберёг, она ушла, и вместе с ней ушла моя удача.

Благодаря Думузи, отправлены воспоминания о прежних негативных отношениях, навечно в Лету. Есть у меня сейчас лишь два желания. Чтобы сын рос здоровым, крепким и, получил большие знания. Второе – рядом с вами быть всегда. Вы – настоящие мои друзья. Такие никого не предают и, верят, знают, создают, условия для понимания, даже ущербного сознания. Имеет кто таких друзей, тот жизнь живёт не зря! Пока жива планета эта, клянусь, ваш друг навеки я!

Вино с бокала выпил полностью – до дна, подав пример и, приказал – бокалы вновь наполнить всем. Пили за Нанну – первенца, Нинлиль, Энлиля, Думузи и Инанну. Много вина. На этот раз Инанна, под стол вино не выливала и, как другие гости, опьянела.

После большого пиршества, решили на гуляния отправиться, развеяться. Для них намечены спектакли были, представления, разнообразные сюрпризы, угощения, конкурсы, фейерверки и другие развлечения.

В парке Инанна оказалась. Нехорошо внезапно стало от вина, она ушла подальше, с видимости гомо, анунаков.

Потом в глазах померкло, наступила темнота, внезапно «провалилась» в небытие. Очнулась, ощущая тяжесть на себе.

Сообразив не сразу, что с ней происходит, она, сопение услышав сущности на ней, с тоской и болью поняла, что кто-то из знакомых, ей подло овладел, воспользовавшись состоянием нетрезвым. И главное, почувствовала, – хорошо себя, от этого деяния.

Закончив дело, анунак встал, удалился. Придя в себя, Инанна поднялась, оправила одежду. Путаясь в мыслях гадких и противных, шла медленно к центральной площади, где, потерявший муж её, искал.

Шум в голове стоял от путанного и, внезапного потока мыслей, сменяющихся непрерывно. Уже нет опьянения, но появилось зло – воспоминание об удовольствии и мерзости. Она узнала анунака, ей овладевшего, им был Саргон. Она так ненавидела его сейчас, готова была разорвать …. Не знала, как Думузи рассказать об этом.

Саргон на смех поднимет, отрицая произошедшее деяние. Хотя, если сейчас анализы сдать в поликлинике, будет возможно доказать, – Саргон входил в неё, по-настоящему.

– И, что? Как ты докажешь, что всё было без согласия, спросил голос второй?

На нём царапин нет – зубов твоих ногтей …. Ты не противилась вхождению. Кого винить за это будешь? – преступника или себя?

Брела, не видя ничего по сторонам. И, не заметила, когда нашла Думузи, сослалась, – стало ей нехорошо, одну оставить попросила. Отправилась бегом, в его, в Ниппуре дом. Ею желание владело, принять быстрее ванну, вымыться от мерзости, наполнившей тело её – Саргона спермы. Но сможет ли душой «отмыться»?

– Энлиль об этом вскоре всё узнает, если, конечно, не узнал ещё, она от горя всеобъемлющего, зарыдала, уединившись в ванной комнате.

– Господи, злодейство это допустил ты – надругание? Позор не выдержит моё сознание. Пришлось испить чашу позора горькую? Как мне теперь жить «грязною», на ласки отвечать Думузи, – нечестивой, обнимать? Молча страдать? Как я смогу ему солгать своим молчанием? Спокойствие изображать, будто и не было ужасного? Но разве можно ему лгать?! Как я смогу ему всё рассказать, – я не сопротивлялась, мне было хорошо! Я от стыда желаю закричать и, жить не хочется, чем жить и знать, какая стала – «грязная, я потаскушка».