Наталья Блинникова - Первый человек

Пещера встретила ее теплом, уютом и спокойствием, и она облегченно вздохнула. Она пошла к костровищу, где они ужинали.

– Ты куда собралась?!

– Как куда! Завтракать!

– Нет, завтракать, так завтракать, только не обязательно идти туда. Это ведь костровище! – в звуках его речи слышалось столько укоризны, что Энди засмущалась, думая, что делает что-то не так.

Падиф поманил ее рукой. Они подошли к противоположной от входа стене, где в маленький колодец стекала чистейшая вода из горных глубин. Он протянул руки к стене и словно ухватился за что-то прямо в ее полой поверхности. На фоне совершенно черного монолита пробежала светлая полоска, словно отблеск металла, и Падиф потянул. В камне оказалась дверь, за которой была кладовая с припасами.

Падиф потянулся к одному из мешков и вынул оттуда два яблока. У Энди глаза вспыхнули и слюни потекли. Юноша прищурился, поиграл плодами и бросил один девушке. Она быстро справилась с ним. Падиф же жевал медленно, прислонившись к стене.

– А может еще что-нибудь поедим? – голос ее звучал вежливо.

Падиф хмыкнул и покачал головой.

– Тебе нужно не съесть, а выплюнуть! – покачал головой он, – Пойдем! – и, подхватив что-то у входа, выскочил наружу.

На минуту девушка замешкалась. Потом она потрясла головой и с соблазном в глазах покосилась в сторону кладовой и кровати. Наверняка эта дверь не тяжело открывается… И кровать такая уютная.

Падиф ожидал ее у края платформы, и в руках у него были две длинные палки. Энди с нехорошими догадками уставилась на это орудие. Мужчина улыбнулся и бросил ей одну корягу. Она, испугавшись, с тихим криком отпрыгнула назад. Стук удара дерева о камень глухим эхом раскатился по равнине.

– Ты чего? Бери! – махнул Падиф рукой в сторону валяющейся палки.

– Зачем?

– Битва! – крикнул Падиф с видом быка, бросающегося на красную тряпку, побежал на нее.

– Стой!!! – закричала она, отпрыгивая в сторону и прячась за скамейкой, – Зачем?

У нее бешено стучало сердце и тряслись руки. Падиф выглядел суровым и слишком сильным для нее – она не была уверена, что он будет щадить ее тело. Одновременно с этим возможность насилия над ней со стороны малознакомого человека пугала ее и принижала Падифа в ее глазах. Она не могла позволить ему бить ее. Он наклонил голову и весь скривился – даже неприятно стало на него смотреть, и быстрыми шагами вплотную подошел к ней, так что девушке пришлось еще отступить, чтобы не задирать голову, глядя ему в глаза.

– Слушай! Я сказал тебе драться – значит, ты должна делать так, что не ясно? – сквозь зубы прошипел он, – Ты будешь выполнять то, что я прошу?

– Не думай, что командуешь тут! – огрызнулась она, раздосадованная его грубым тоном.

– Почему ты еще здесь? Что тебе нужно? Кто? Мне учить тебя или пожалеть?

Она не знала, спрашивает он ее или насмехается. Но в голове забурлили возможные ответы, если бы вопрос был серьезен. Она хотела жалости. Даже от него, от Падифа.

– Мне не нужна жалость!

– А чего ты постоянно жалуешься?

– Я не жалуюсь, я просто хочу нормального отношения и объяснений!

– А, так тебе нужно объяснение, почему ты такая зануда? – и он оскалился в ухмылке, – Ну иди, иди, поразмышляй, позабивай себе голову чушью, может, в твоих мозгах не останется места. Может, тогда и легче будет сладить с тобою, как с обычным животным!

Она почувствовала, как голова наполнилась жаром. Руки сами с собой сжались в кулак, она ощетинилась и замахнулась на Падифа, но он легко, смеясь ей прямо в лицо, отстранил ее выпад. Перед глазами все отодвинулось, кроме его лица, а в ушах зашумело.

Она колотила его со всей силой, но он легко сдерживал ее. Да он мог бы просто сломать ей кости на запястьях, если бы хотел. В один момент он просто оттолкнул ее от себя, она быстро попятилась назад, но не упала. Он ухмылялся ей в лицо, а с губ готово было слететь новое оскорбление.

Злоба ко всему тому, что с ней произошло здесь, ко всем тем, кто заставил ее страдать, перерезала в ней все остатки разума.

– А, глаза у тебя сейчас действительно, как у вбешенной собаки! – воскликнул он.

Она ринулась к нему и сделала удачный выпад. Палка вырвалась из рук Падифа, но он отпрыгнул, взмахнул рукой – ноги Энди оторвались от земли и она отлетела от него на несколько метров. В голове у нее перемешалось, а череп пронзила резкая и быстрая боль – она ударилась об камень.

Она задыхалась, но не столько от боли, сколько от гнева. Она снова заслышала его смех и свирепо посмотрела ему в лицо. Он улыбнулся, но, увидев, что она уже направляется к нему, побежал в лес, и она, не глядя под ноги, погналась за ним.